Я хочу попасть на лесозаготовку. Уверенно сообщила Саша, когда настал ее черед. Оба распределяющих оглядели ее с ног до головы и тот, что с бородой и со сломанной душкой очков в нагрудном кармане, ответил:
Слишком тощая, ты мало нарубишь. У нас будут проблемы.
Я уже была на заготовке, и могу нарубить много дров, знаю чем отличается ольха от от других деревьев. Запишите меня в лес. Настаивала на своем Саша.
В шахту. Отрезал второй и выкрикнул кому-то за Сашиной спиной. Ворчун! Забери ее, будет у вас за светлячка, худенькая, везде пролезет.
Женщина позади Саши грубовато оттеснила ее от бочки и, вручив каждому распределяющему по крупному помидору, сообщила, что хочет попасть на озеро.
Медленно удаляясь от освещенного центра пещеры за Верой и Лёней, Саша окончательно поникла, осознав, что яблоки завернутые в бумагу, и которыми она так рада была завтракать и самозабвенно делиться с хорошими людьми, предназначались для оплаты ее выхода из пещеры.
Опустив голову, она брела за остальными, коря себя и жалея, пока путь ей не преградил мужчина с большим животом.
Новенькая? Скептически осмотрел ее крупный в талии Ворчун. Значит, слушай. Объясняю один раз.
Он вручил Саше большой фонарик на батарейках со шнурком и деревянную коробку, завернутую в мягкую ткань, а сверху на нее кинул маленький мешочек.
Не потеряй. И фонарик береги, не урони, а то без света заблудитесь в шахте. Будешь идти в середине группы и направлять фонарик в потолок и чуть вперед, чтобы видели, куда идти. Да пока не включай, здесь и слепой дойдет. Скажу, когда. Крикнут Свет! это тебе, бежишь на голос. Группу свою запомни, чтоб знать, к кому возвращаться будешь. И клетку с птицей всегда с собой носи, корми раз в два часа, говори с ней, чтоб пела птичка. Внимательно следи, если начнет себя странно вести или стелиться по полу, выводи всех наверх, и своих и другие группы. Запомни, птицу надолго одну не бросай, следи, чтоб не затоптали, до конца смены за нее головой отвечаешь. И за фонарь. Все поняла?
Саша кивнула и, спрятав фонарь в мешок на поясе, в карман брюк положила мешочек с кормом и отогнула тряпочку: в руках у нее была деревянная клетка с канарейкой. Буро-желтая взъерошенная птичка спала, сидя на поперечной жердочке, но уловив свет факела, проникнувший под ткань, немелодично чикнула и повернула голову. В ее зрачке-бусинке Саша увидела свой силуэт, и стальной иглой в сердце пронзила ее глубокая нежность к этому заточенному в клетке как и она крошечному созданию. Птице едва хватало пространства, чтобы расправить крылья, но это была настоящая живая канарейка. Открыв клюв, она издала короткую трель, которая музыкальным зовом отразилась от стен коридора, уходящего вглубь скалы.
Не канарейка. С любованием произнесла Саша, вставая в середине группы из пяти человек. Кенарь. Это мальчик. Девочки так не поют.
Ворчун ухмыльнулся и через плечо кинул, что ему все равно, лишь бы не померла. Процессия двинулась вперед по коридору. Чуть впереди в группе Ворчуна шел Лёня в длинной доской на плече, словно Иисус с крестом. И рядом с ним Вера. Она завязала платок на голове и опустила его на самые брови.
Люди шли быстро, а Саша старалась запоминать коридоры и одновременно поглядывать на птицу. Клетка чуть покачивалась в ее руке и пернатый комочек ожил, начал переступать с лапки на лапку, балансируя в подвижном пространстве.
Они миновали еще одну залу с высоким сводом, под потолком которой нависал массивный плоский скальный выступ, и над ним в стене виднелись очертания изящной лакированной двери со скобой с потухшим факелом слева. Стены возле выступа были шершавые, но ни ступеней, ни лестницы наверх видно не было.
Никто не обращал внимания на дверь и не смотрел на верх. Все просто шли мимо, петляя коридорами, в которых Саша пыталась запомнить каждый начертанный на стене символ и стрелочку.
Стены пещеры начали меняться. Появились глинистые участки, среди которых прожилками проступали белые борозды. Потолок стал ниже и проход сужался, теперь пройти в ряд мог лишь один, и группы выстроились в линию.
Масляные
фонари и факелы давно остались позади, и пещера погрузилась во мглу, но люди продолжали идти в полной темноте. Стало заметно холоднее, где-то за спиной исчез в тишине звук капающей воды, а поверхность стен стала сухой и осыпающейся. Под подошвой теперь хрустел песок с мелкой крошкой.
Впереди замаячил свет фонарика, и Саша приготовила свой, повесив его заранее на шею. Свод пещеры впереди расширялся, и неожиданно люди вышли в большое помещение, в центре которого вповалку лежали металлические садовые телеги одна на другой.
Свет! Скомандовали впереди. И Саша метнулась вперед, выискивая глазами Ворчуна, который кричал.
Молодец, это я просто проверял. Птицу не потеряла? Хорошо. Здесь мы собираем все, что добыли. Рабочие грузят галит в мешки. И в конце смены выносят на поверхность, там его будут молоть, просеивать и вываривать. Не вздумай с факелом сюда приходить. От искры все подохнем. Он похлопал себя по бедру, где пристроил ворох больших прочных мешков. Разбирайте тачки!
Зычный голос отдал команду, и группы встали у каждого прохода. Замыкающим позади каждой бригады стоял крепкий мужчина с телегой.