«Надо будет еще раз предупредить Али-Бея (так звали командира сопровождавших бар Йогаана воинов), что все это имущество отступника принадлежит хакану, подумал Шлом. Пусть даже и не думают о грабеже. Но можно отдать им Машеговых родственников. Не всех. Самых красивых я возьму себе. Каково будет этому наглецу умирать, зная, что его дети и жены станут моими соложниками! Будет обидно, если Машег все-таки успеет удрать. Но это вряд ли». По совету командира-мусульманина Шлом отправил две полусотни в обход усадьбы. Если Машег и его домочадцы попытаются улизнуть попадут прямо к ним в руки. Эта мысль несколько утешила хаканова посланца, и когда он въехал во двор опального хузарина, настроение его улучшилось.
Усадьба выглядела опустевшей. Ее обитатели попрятались или разбежались. Воины-магометане разошлись между сараями и конюшнями, окружая дом. Первая сотня выстроилась перед главными дверьми. Шлому помогли слезть с арбы.
Двери в дом были закрыты. Неужели этот глупец надеется, что жалкие стены его хлева могут остановить воинов хакана?
Двери открылись. Шлом облегченно вздохнул: Машег не убежал. Этого и следовало ожидать. Слишком горд и самоуверен, чтобы спасаться бегством.
Стражи хакана тут же окружили «карающую руку» плотным кольцом, защищая от возможного нападения. Правильно. С этого дурака станется: ещё бросится в бессмысленную
атаку
Ты Машег бар Маттах? спросил командир магометан. Рожденный в Дамаске, он уже десять лет служил хакану.
Я, кратко ответил Машег. Что вам нужно?
Ты, так же кратко ответил магометанин. Величие и благословение земли, хакан Хузарии желает тебя видеть!
Зачем?
Ты спрашиваешь? деланно удивился магометанин. Желание твоего хакана этого достаточно для тебя. Отдай свое оружие оно тебе более не понадобится.
Командир стражников старался быть вежливым. Он очень хотел обойтись без драки. У Машега была слава храбреца и доблестного воина. Если придется брать его силой, могут пострадать воины Аллаха. Кроме того, хакан пообещал особую награду, если Машега привезут к нему живым, ведь Машег должен сознаться в совершенных преступлениях.
Возьми! Машег взмахнул руками, и обе его сабли покинули ножны.
Их острия глядели на магометан. Прикрытый облаченными в доспехи телами стражников Шлом сабель не видел.
Что он с ним болтает недовольно пробормотал «рука хакана». Три сотни против одного
Взять его! закричал бар Йогаан. Живо!
Что за суслик там пищит? осведомился Машег. Кого ты привез ко мне, магометанин?
Ну-ка пропустите!
Шлом протиснулся между стражниками. Это был день его торжества, и он хотел Но перехотел, увидев оружие в руках Машега.
Я рука хакана! закричал он через плечо Стражника. Ты, Машег, государственный преступник! Немедленно сдавайся!
«Что за дурак! подумал командир магометан. Теперь нам не взять преступника живьем!»
В чем меня обвиняют? холодно спросил Машег.
Он стоял один против сотни воинов, но, похоже, нисколько не боялся.
Тебе незачем об этом знать! Шлом бар Йогаан привстал на цыпочки: стражник был высокий Шломова макушка едва возвышалась над его наплечником.
По Закону ты обязан сообщить мне суть обвинения, сказал Машег.
Закон тебя больше не касается!
Уверен? Машег усмехнулся. Это твои слова или слова хакана?
Я «рука хакана»! воскликнул Шлом. Мои слова его слова! Брось оружие!
Такой «рукой», как ты, я бы постыдился подтереться! холодно произнес Машег. В чем меня обвиняют, магометанин? спросил он у командира наемников.
Меня зовут Али-бей! Командиру нравился этот хузарин. Али-бей уважал храбрецов. Тебя обвиняют в заговоре против твоего господина, величия и благословения земли, хакана Хузарии! И еще в нарушении законов вашей веры.
Машег засмеялся:
Мне нравится, что о нарушении Закона говоришь мне ты, магометанин!
Командир стражников пожал плечами:
Ты можешь оправдаться, представ перед своим господином. Насчет твоей веры это его слова, не мои.
Ты уверен, что моему другу дадут такую возможность?
Из дома на ступени вышел еще один человек. Али-бей его знал: Рагух, командир «белой» хузарской сотни.
Этот что еще здесь делает?
На мгновение у Али-бея мелькнула мысль: что если всадники Рагуха тоже здесь? Не потому ли так самоуверенно ведет себя Машег?
Но подумав, Али-бей эту мысль отбросил. Невозможно тайно увести из столицы сотню воинов. Да и не будут воины хакана драться с его личной охраной.
Даю тебе последнюю возможность, Машег бар Маттах! сурово произнес Али-бей. Сдайся! И, клянусь, я не трону ни тебя, ни твою семью!
Прятавшийся за спинами наемников Шлом собрался возмутиться, но вовремя вспомнил, что Али-бей магометанин, а для магометанина клятва, данная человеку другой веры, не стоит и четвертушки дирхема. Именно поэтому клятву верности хакану магометане давали в присутствии своего священнослужителя. Кроме того, Али-бей говорил только о себе. Ни бар Йогаан, ни стражники ни в чем не клялись.
Я тоже даю тебе последнюю возможность, жестко сказал Машег. Убирайся с моей земли, и никто не тронет ни тебя, ни твоих людей. Даже этого суслика, кивок в сторону Шлома.