Удерживая за талию, он приподнял меня чуть выше и вытащил из шеи клыки.
А ты теплая с хрипотцой, почти что промурлыкал он, проводя носом по моей щеке. И давно это у тебя?
Всегда было.
Это верно, согласился он, шепча мне на ухо и рождая этим неуправляемую, сладкую дрожь. Ты всегда была теплой и умопомрачительно аппетитной.
Так я для тебя была всего лишь едой? возмутилась я, чувствуя, как разбивается сердце той смертной глупышки.
Зеленые глаза посмотрели в мои, медленно, почти лениво, оглядели лицо, а потом он ответил:
Не более чем.
Мое возмущение подскочило на два деления. Да как он смеет?! Вскипев от злости, я подняла руку, чтобы размахнуться и влепить ему пощечину. Неуловимые для моих глаз движения Александра, и я оказалась сдернута вниз на колени. А держа в руке мою кисть, которой я хотела его ударить, он резко вывернул ее до хруста кости. Я ахнула, почувствовав жгучую боль. Да как он?
Итак, Маргарита, давай с тобой сейчас кое-что выясним. Первое никогда больше не смей замахиваться на меня. И второе ты теперь принадлежишь мне, как и всегда принадлежала.
Что?! С чего это я должна принадлежать тебе?! Я никогда, слышишь? Никогда никому не буду принадлежать, предупредила я, все так же стоя на коленях и смотря на него снизу вверх.
Даже в таком положении я не была намерена уступать. Нет, вы посмотрите, какая наглость! Пусть ему хоть две тысячи лет. И как можно так поступать с женщиной? Поступать со мной! Я попыталась выдернуть из его пальцев свою сломанную кисть, но в результате сделала себе лишь больнее.
Мои слова не обсуждаются, спокойно ответил он, резко поднимая меня с колен за локоть. А сейчас будь добра подыграй мне. И веди себя как смертная.
С растерянности я даже не смогла озвучить свое недоумение. Подойдя к двери, Александр открыл ее и вышел в другую комнату. Я услышала, как следом открылась входная дверь, а потом прозвучал женский голос:
Привет,
ситуации, подошла ко мне и присела рядом. Моя нынешняя жена, любимая сейчас, но одна из многих, и так ею и оставшаяся до сих пор. Деловая женщина, сильный характер, но слишком податливый для меня, порой вплоть до отвращения.
Но!
Только поэтому она все еще оставалась жива.
Маргарита продолжала стоять, скрипя коготками по ткани рваной обивки. Она злилась и ревновала, услаждая меня этими эмоциями. В мои планы она сейчас никак не входила, но я совершенно не был против их изменить, учитывая, что все изменения были в лучшую
Не-е-ет
Даже приятную сторону.
«Ну что ж, прекрасно, раз ты не желаешь отвечать на мой вопрос, то я больше не желаю с тобой разговаривать».
Сказав это, она развернулась и направилась к выходу.
«И далеко мы собрались?»
«Я голодна»
«А я разве позволял тебе куда-то уходить?»
«А я разве спрашивала?»
Она вышла, хлопнув дверью. Но если, глупая рассчитывает так просто от меня уйти, то она сейчас поймет, как ошибается. Мне стоило приложить минимум усилий, чтобы заставить ее остановиться. Она мое дитя во множестве поколений, пусть и не от моей плоти, она мое создание, пусть и не от моих рук. Но в ней моя кровь и дыхание моей жизни.
Милый, в чем дело? Что у вас случилось? посыпались на меня вопросы от Вероники.
Поднявшись с дивана, я подошел к двери.
Все в порядке, просто у моей сестренки сейчас сложный период в жизни и, кроме того, своеобразный характер. Не обращай внимание.
Раскрыв дверь, я вышел в коридор. Моя Маргарита сидела у стены, пытаясь справиться с болью и выдыхая из легких дым. Эту боль заставил ее чувствовать я, как к моему сожалению так и усладе.
«Что ты сделал?»
«Преподал тебе небольшой урок».
Я подхватил ее на руки и занес обратно в номер.
Милая, обратился я к Веронике. Езжай домой, я позвоню, хорошо?
Эта женщина спорит со мной редко, промолчала и сейчас. Поэтому, когда я зашел в спальню, за ней уже закрылась дверь. Положив Маргариту на кровать, я принес ей пакеты с одеждой и отпустил с нее боль.
Одевайся, у нас мало времени.
Но стоило встать к ней спиной, как Маргарита запустила в меня пакет. Я развернулся. Маргарита стояла на кровати, разъяренная дикая кошка, и глаза пылали гневом цвета предрассветного неба.
Не смей так больше делать! Не смей так со мной разговаривать! И убирайся с моих глаз!
Схватив еще один пакет, она снова запустила его в мою сторону. Не сосчитать, сколько раз я был свидетелем женской истерики, но ни одна не выглядела такой забавной, как эта. Перехватив летящий в меня пакет, я отбросил его в сторону, а в следующую секунду уже подталкивал Маргариту в ванную комнату, сцепив ей за спиной запястья своей ладонью. Я редко церемонился, и еще реже переносил, когда не выполняют то, что я сказал. На счастье же Маргариты, укрощать ее оказалось для меня удовольствием.
Подтолкнув тщетно сопротивляющуюся девушку в ванную, я включил душ, а сам встал рядом, сложив на груди руки. Маргарита оскалилась и стала похожа на разъяренную и мокрую кошку, готовую наброситься на меня в любой момент и выцарапать глаза.
У тебя есть пять минут, прежде чем я возьму и это дело в свои руки. И поверь, сейчас для тебя все будет унизительным. Мы опаздываем.