Оживив эфемерную картинку перед глазами, я прочел требование немедленно явиться перед государевы очи и... прихватить своего нового телохранителя вместе с собой. Что??? Зачем ему Эл? С чего вдруг королю понадобилось таращиться на одного их моих людей?
Но отказаться я не мог: это могло вызвать ненужные подозрения. А подозрений от "папеньки" мне только и не хватало!
Поэтому я развернулся и возвратился в переулок к Элу. Девушки с ним уже не было, а он сам сидел в маске и оттирал с исцеленной руки запекшуюся кровь.
При моем появлении парень сильно вздрогнул, как от испуга, но сразу же поднялся на ноги и сделал легкий поклон.
- Пойдем, Эл, - бросил я ему слегка небрежно. - С нами хочет встретиться король...
- Король? - прошептал Эл изумленно, и я мог поклясться, что в его глазах мелькнул настоящий панический ужас...
_________________
Следующая глава в понедельник, 6 сентября. Приятных выходных!
Глава 14
ЭлоизаКак резко моя жизнь покатилась под откос!
Я сидела в грязной подворотне, устало откинув раненую руку в сторону и просто переводя дух.
Паршиво! Все паршиво!!!
Принц ненавидит меня. До сих пор помню его презрительный взгляд, и мне горько.
В банду мне теперь хода нет. Как это объяснять королю??? Я двенадцать лет регулярно поставляла сведения, сливала бандитские сделки, спасала людей, подставляла особо опасных преступников Теперь меня считают предателем (которым, конечно, я и была), но ведь в данном случае меня обвинили ложно.
Я выторговала свою жизнь через поединок, но надеяться на честность бандитов не приходится: скорее всего, на улицах столицы меня всегда будет подстерегать опасность
Проклятье! Что делать???
Король не простит мне провала. И в преступный мир мне уже так просто не войти. По крайней мере, не здесь. Может, в провинции? Но тамошние банды Его Величество вряд ли интересуют
Надеюсь, он не позовет меня еще хотя бы какое-то время, чтобы я могла что-то придумать
Сквозь эти думы горьким дыханием постоянно обдавала мысль, что Леонард мне не друг. Мог бы быть. Но я отказалась. А теперь
Горький выдох вырвался из груди, и стало еще паршивее.
Может, пора эту жизнь просто закончить?
Например, сбежать! От принца, от короля Ненадолго конечно: печать долга прикончит меня уже через пару часов, но я смогу
провести эти часы просто в полной свободе ото всех
Я прикрыла глаза, представляя, как стою на берегу бескрайнего океана, который от нас в получасе езды, и вдыхаю воздух, наполненный солеными брызгами, смотрю на голубое небо, затянутое кромкой бледных облаков и просто никому не принадлежу.
И уже не важно, что я страшна, как смерть, со своим изуродованным лицом и исполосанным телом. Не важно, что моя молодость стала разменной монетой, отданной за сущую пустоту. Не важно, что у меня никого на этом свете нет, кому бы я могла быть нужна
И я бы улыбнулась закату на прощание, а потом просто закрыла бы глаза, дожидаясь, пока печать не начнет жечь огнем мое тело
Но перед глазами вдруг всплыло красивое лицо принца. То, которое еще без ненависти. Вот бы попрощаться с ним! Просто сказать, что он будет чудесным королем. Сказать, что мне искренне жаль
Наверное, это было бы для меня самым лучшим исходом
Проклятье, сейчас заплачу!!!
Хватит, Элоиза! Уймись уже
Усиленно моргаю, чтобы затолкать позорную слабость обратно. Хотя неужели мне даже поплакать нельзя на закате жизни?
Топот, торопливый бег где-то со стороны.
Рядом появляется Фиата моя давняя знакомая. Она горько смотрит на меня, а потом падает на колени и прижимается головой к моей груди. Беззвучно плачет. Я приобнимаю ее, пытаюсь утешить, хотя кто бы утешил меня?
Впервые я увидела ее десять лет назад в борделе тетушки Фабо. Фиате было восемнадцать, и она уже была самой востребованной куртизанкой во всем квартале. Никого не смущал ее возраст таковы уж сегодняшние нравы, но и она особо не страдала, купаясь в роскоши, внимании и признаниях в любви.
Фиата была одной из тех девушек легкого поведения, кто был доволен своей судьбой, пока однажды к ней не пришел странный незнакомец.
Весь в черном, с маской, прикрывающей верхнюю часть лица, с драгоценными кольцами на пальцах он вызвал Фиату к себе и все ночь издевался над ней.
Никто не пришел к ней на помощь. Все слышали ее крики и ничего не пытались сделать, потому что злодей очень щедро заплатил.
Я заглянула в бордель на следующий день по каким-то своим делам. Увидев заплаканных девушек, я расспросила их и, услышав шокирующую историю, побежала к Фиате наверх.
Кстати, бо́льшая часть столичного дна все эти годы считала меня мужчиной. Даже если кто-то утверждал, что это не так, обычно ему не верили: я считалась сильнейшим магом и воином, а женщины, по всеобщему убеждению, были на это не способны. Поэтому и в борделе меня воспринимали, как юношу и довольно смазливого (я тогда была без маски). Фиата тоже считала меня парнем.
При моем появлении в то утро она начала кричать, как сумасшедшая, и бросать в меня всем, что попадалось под руку. Я пыталась успокоить ее, но она смотрела на меня безумными глазами и не узнавала. И тогда я заперла дверь и просто разделась. Натянула на себя одно из ее полупрозрачных платьев, распустила волосы и превратилась в девушку. И только после этого Фиата смогла успокоиться в моих объятиях и даже уснуть.