Нужно вставать? нехотя спросила я, чуть поворачивая голову, так, чтобы солнечные лучи не падали мне прямо в лицо.
Нужно, со вздохом, согласился со мной Лаэриэнь. Но я не хочу выпускать тебя из объятий.
До самого вечера? улыбнулась я.
До конца жизни, серьезно ответил мне мужчина.
Я ничего не ответила на столь провокационное заявление, вместо этого продолжая рассматривать его лицо, которое сейчас было так близко от моего. Я вглядывалась в каждую его черточку, словно старалась запомнить навсегда.
Тебя это пугает? вскоре прервал недолгое молчание Лаэриэнь.
Должно было бы, но нет, ни капли не лукавя, призналась я. В конце концов, я сама испытываю то же самое желание,
время уже вовсю приближалось к вечеру, и я подумала, что, как и накануне, он хочет пожурить меня за то, что я не обедаю вовремя, и накормить меня. Но все было не так. Весть, которую он принес, была черней самой беззвездной ночи. Лаэриэнь, мой, тот, кого я так быстро и так сильно успела полюбить, сейчас был в здании больницы. Но вовсе не в приемной или в кабинете своего дяди, ожидая меня. Нет. Совсем нет. Он лежал сейчас на операционном столе, замерев где-то между жизнью и смертью.
С ним все будет хорошо, Аниэль, донесся до меня голос арина Деланиэля. Я уже говорил тебе об этом.
Я медленно повернулась, разворачиваясь к арину Деланиэлю лицом. После белой глянцевой поверхности двери, на которую я несколько минут смотрела, привычный мир мне показался слишком ярким. Я смотрела на мужчину, стоящего передо мной, но не видела его, не могла различить его черты. Я словно все еще была там, замершей у неподвижной белой преграды и пытающейся, пусть и мысленно, но проникнуть сквозь нее.
Девочка, что же ты с собой сделала, голос арина Деланиэля звучал словно из-под толщи воды.
Я должна быть рядом с ним. Вместе с ним. Пожалуйста. Мои губы едва двигались, но я все равно продолжала говорить. Пожалуйста, дядя.
Не думаю, что при иных обстоятельствах смогла бы обратиться так к арину Деланиэлю. Но сейчас это было необходимым, да и вышло само собой. И этого оказалось достаточно, чтобы он все понял.
Операция должна была уже завершиться. Они заканчивали, когда я пришел к тебе в архив. А это означает, что уже совсем скоро он окажется в палате реанимации. Вы вместе окажетесь.
Уже много позже, когда я окончательно приду в себя, я пойму, насколько благодарна арину Деланиэлю за то, что он сообщил мне о том, что случилось с Лаэриэнем, только тогда, когда операция была уже завершена. За то, что избавил меня от нескольких часов мучительного ожидания. Не представляю, как бы я выдержала их. Наверное, я, все же, не так сильна, как думала прежде. Потому что только одна мысль о том, что Лаэриэня больше никогда не будет в моей жизни, приводила меня в состояние черного отчаяния. Я словно падала в бездну, в которой не было дна. И лишь понимание того, что Лаэриэнь жив и находится подле меня, поднимало меня вновь на поверхность.
Арин Деланиэль был прав, и, действительно, уже спустя несколько минут Лаэриэня из операционной перевезли в палату реанимации, куда позволили пройти и мне. Я хотела сесть на стул, стоящий рядом с кроватью, на которой теперь лежал Лаэриэнь, но арин Деланиэль не позволил мне. Вместо этого он подвел меня к кровати, стоящей возле противоположной стены, и чуть ли не силой заставил опуститься на нее.
Что, зачем? я с трудом нашла в себе силы задать вопрос.
Взгляни на себя, девочка, арин Деланиэль поднес к моему лицу небольшое зеркало.
Я смотрела в зеркало и не узнавала себя. Мое лицо побледнело и осунулось, словно я была после тяжелой болезни.
Не знаю, как у тебя это получилось, но бесконечно благодарен за это. За жизнь моего племянника.
Но я ничего не сделала, уже практически шепотом проговорила я.
Сделала, и еще как, возразил мне арин Лаэриэнь, помогая улечься на больничную кровать. Именно ты не позволила Лаэриэню шагнуть за грань миров, удержав его на краю. Но теперь с ним совершенно точно будет все в порядке. Дальше он справится сам. А тебе нужно отдохнуть. Ты же хочешь быть красивой для него, когда он очнется и увидит тебя?
Да, кончики моих губ дрогнули, но улыбнуться не получилось.
Вот и умница, арин Деланиэль ласково, словно я была его родной племянницей, улыбнулся мне. Ты и так сделала для Лаэриэня больше, чем должна была. Больше, чем было в твоих силах. А сейчас тебе самой нужно восстановить силы, которые ты почти до капли истратила на этого негодника. Я поставлю тебе капельницу с укрепляющим раствором, это поможет тебе быстрее прийти в себя.
У меня не было ни сил, не желания возражать арину Деланиэлю. Я доверяла ему, наверное, не меньше, чем Лаэриэню. И у меня не было ни единой причины, чтобы отказываться от лекарства, которое, со всей очевидностью, было сейчас мне необходимо. Установив капельницу, арин Деланиэль подождал несколько минут чтобы убедиться, что все в порядке, а затем вышел из палаты, оставляя нас с Лаэриэнем одних. Перед тем как уйти, он настоятельно порекомендовал мне немного поспать. Я не имела ничего против этого, но, вопреки моим ожиданиям, я не заснула. Вместо этого, я смотрела на медленно убывающую жидкость в капельнице, вспоминая события сегодняшнего дня.