Тут уже Виталий Иосифович высказал гаду всё наболевшее. Он а, была не была! рванул на груди затвердевшую от вонючего пота майку и со страшно побелевшими глазами шагнул навстречу зверю.
Ты! Жри, гад! Медвед! Винни Пух долбаный! Чего не жрёшь? Ссышь?
Топтун, соскучившийся за месяц в тайге по людям, оказался не готов к подобной психической атаке. Что-то в этом сердитом клоуне было даже симпатичное. К тому же, мужчина явно голоден. И запах у него интересный Топтун растворился в лесу, Виталий Иосифович вытер пот с лица и сел на подломившихся ногах. Через десять минут медведь подошел к нему, неся в зубах дичь. Заяц слегка подопрел за сутки для себя берёг, духман один чего стоит! Да ладно, для знакомства Топтун, дружелюбно урча, положил зайца Кузякину на колени. Отошел деликатно в сторону, еда, понимаешь, дело интимное. Виталий Иосифович недоверчиво оглядел тушку, поднял за ухо Муха слетела с мёртвого глаза Ножа не было, поэтому брюхо он вспорол золотым пером авторучки «Паркер». Через десять минут подгнившего зайца как не было. Топтун рыкнул довольно и скрылся в чаще. Летом в лесу еды много. Не обеднеем! Что-то было там у нас, помнится, насчет
диких пчёл?
Дальше Виталий брёл и брёл. Пока не наткнулся на страшное. Хоронить мёртвых ему, конечно, в этой жизни доводилось. Но там всё было не так, труп каждого из «дорогих покойников» был тщательно и любовно закамуфлирован мастером под живого румяные щёчки, лоб, в который надо было целовать, потом три горсти земли на крышку гроба. И пьянка. Здесь всё оказалось грубей и конкретней. Остатки мяса на костях кишели насекомыми. Костяк трупа был привязан за руки к еловой жердине словно распят. Лицо трупа было съедено начисто голова лежала в муравейнике. На запястье мертвеца блестели золотые часы.
Кузякин присел и попытался разглядеть их. Кисть в руках сразу же отломилась, он брезгливо дёрнулся и откинул её прочь. На «роллексе» сумел прочитать гравировку «Полковнику Зорину за всё хорошее». Значит, Иван. Ну, вот и свиделись. Часы он положил в карман вещь тяжелая, на грузило потянет. Леска уже была давно ссучена им из волокон шелкового галстука. Крючок согнул из булавки. Наживка опять же Он принялся выбирать из Зорина в коробок наиболее лакомых, на его взгляд, личинок и куколок. Хорошо! Теперь, значит, с рыбой!
ГЛАВА 21
Ого! Грузите апельсины бочками?
Волей-неволей пришлось колоться. Все деньги, включая клад, оставшийся в развалинах, решено было поделить между участниками операции по-братски, а начальство пусть довольствуется вторым кейсом, тем, что с капустой. Остаток вечера прошёл в обмене радужными мечтами кто куда потратит свою долю. Надо сказать, что мечты доблестных сотрудников разнообразием не отличались. Улучшение жилищных условий, обновление личного автопарка, и лишь добряк Егорка Михалёв выдал на удивление всей честной компании:
Уволюсь на хрен с этой собачьей службы.
И что дальше? спросил Офшорников, щурясь и поглаживая свою кучку пятисотрублёвок. Кур разведёшь?
Газету свою издавать буду, тряхнул головой Егор, оппозиционную. Дам всем просраться!
Это кому же всем? осведомился Орест Фомич.
Да начиная с тебя, жандармская морда! не понятно было, шутит он, или нет, и эксцесс решили замять для ясности. А с утра пораньше они уже рылись в развалинах кирпичного завода, и мечты о красивой и богатой жизни рассеивались свежим утренним ветерком, подобно туману. На выходе с территории Олег кинул взгляд на опушку перелеска и на секунду ему почудилось, что он видит фигуру Индиги рядом с какой-то нереально огромной собакой. Вдруг больно защемило в сердце. А ведь за всё время он ни разу о ней даже не вспомнил Он протёр слезящиеся после бессонной ночи глаза на опушке, разумеется, никого не было. А дома Столбова ждала ещё одна новость. В квартире было прибрано, и на сковороде шкворчало что-то безумно вкусное.
Катерина? осторожно спросил Олег. Вернулась?
Да вот Куда ты без меня, мент непутёвый. Сопьёшься на фиг! Решила дать тебе ещё один шанс
Олег обнял сзади её привычно податливое полнеющее тело, склонившееся над плитой
В понедельник с утра у дяди Наташи начались большие и приятные хлопоты. Хотя Потопаев и исчез куда-то, но постоянный допуск во внутреннюю тюрьму ФСБ на имя Комаринского никто не отменял. А без начальства даже как-то спокойнее. Молчаливый охранник провёл его в камеру Каролины и деликатно прикрыл за собой дверь. Чего там, всё равно всё пишется.
Доброе утро, голубушка. Как спалось? Я вас не обеспокоил?
Каролине в её одиночной камере любое человеческое лицо было в радость. Даже этот приторный тип, представившийся её личным поверенным. Дядя Наташа в первый же день знакомства написал ей на клочке бумажки: «Я от князя Белозерского. Мне можно доверять. Записку уничтожьте». Это её несколько приободрило, и Каролина, хотя и допуская возможность провокации, решила довериться визитёру. А дядя Наташа, пустив в ход всё своё обаяние, вскоре сумел убедить несчастную женщину, беспомощную в практических вопросах, что всё наследство Виктора Петровича Баракова будет им незамедлительно
оформлено на её имя. И, пока она томится в тюрьме, необходимые суммы он будет передавать «Игорьку да что вы, я ж его в детстве на руках качал!»