Давление давит на уши. Гермиона не дышит, чувствует, как из носа выходят пузырьки воздуха. Сколько она сможет пробыть под водой? Может, выдохнуть? Сколько тогда получится? Гермиона уже собирается это сделать, как вдруг собственные мысли начинают вопить.
Стоп!
Гермиона выныривает из воды и хватается пальцами за бортик, часто и прерывисто дыша. Она тянется вперед и, закашлявшись, выключает воду. Убрав руками мокрые волосы назад, девушка снова кашляет и закрывает на мгновение лицо ладонями.
Да чтоб меня, шепчет она в ладони. Чтоб меня!
Гермиона снова проводит пальцами по волосам и шумно выдыхает. Сердце медленнее биться, видимо, сегодня не собирается. Гермиона считает, что она заслуживает такое состояние. Надо было думать о последствиях, а не совершать импульсивные поступки.
Взгляд падает на кольцо на безымянном пальце с камнем внушительного размера. Рука дрожит. Гермиона сжимает ее в кулак.
Ладно, кивает она самой себе и поднимается на ноги. Ладно
Завернувшись в полотенце, Гермиона выходит из ванной. Тело обдает волной холодного воздуха, она сразу покрывается мурашками. Гермиона сиротливо оглядывается по сторонам своей новой комнаты. За окном уже ночь. Девушка утирает нос тыльной стороной ладони и уже собирается пойти к комоду, чтобы что-нибудь выбрать из одежды, как вдруг останавливается, замечая что-то на постели.
Гермиона подходит ближе.
На зеленом покрывале лежит белоснежная сорочка с коротким рукавом и шнуровкой на груди. Кто-то заходил сюда, пока она была в ванной. Гермиона точно помнит, что на постели ничего не лежало. На всякий случай девушка оглядывается по сторонам.
Она одна. Кроме нее в комнате никого нет.
Значит, заходила прислуга. Неудивительно, дом огромный. В одиночку Северус не смог бы его поддерживать. Интересно, какой тут штат прислуги? Гермиона чувствует, что общаться будет со всеми ними куда чаще, чем с хозяином дома.
Гермиона
вздыхает, снова глядя на белую сорочку. Скинув полотенце, девушка надевает ее на себя.
В коридоре тихо. Неудивительно, в доме живут лишь двое, не считая прислуги. Интересно, где же Дейзи? В доме почти не чувствуется ее присутствия, да и она не выходит к ним, чтобы встретить. Странно все это.
Гермиона останавливается возле его двери и, подняв кулачок, три раза стучит. По ту сторону двери какое-то время царит молчание.
Входите, слышится приглушенный ответ.
Девушка открывает дверь от себя. В этой комнате слышится запах его одеколона. Он ей нравится, не заставляет сморщить нос или сильно выдохнуть. От Рона всегда пахло очень резко, его одеколон был слишком тяжелым, и Гермиона даже дарила ему на Рождество другой, но он не стал им пользоваться.
Девушка прикусывает внутреннюю сторону щеки. Не самое удачное время, чтобы думать о Роне.
Проходите, негромко произносит он.
Гермиона переводит на Северуса взгляд. На нем широкая светлая рубашка, не застегнутая сверху на три пуговицы, и темные домашние штаны. Ей крайне непривычно видеть его не в неизменной черной мантии, а в чем-то другом, поэтому взгляд она отводит не сразу.
Северус оставляет на тумбочке наручные часы и следует к Гермионе, останавливаясь напротив нее. Девушка чувствует в глотке пульс, старается его сглотнуть, но ничего не выходит.
Она смотрит в его темные глаза и теребит пальцы опущенных вдоль тела рук. Что сказать? Что сделать? Как быть? Долго смотреть на него не получается, она смущается, сильно смущается, поэтому отводит взгляд в сторону и на мгновение замирает.
Над комодом висит портрет молодой женщины. У нее каштановые, слегка вьющиеся волосы, аристократические черты лица и яркие, зеленые глаза. Гермиона сразу понимает, кто это, и непроизвольно поджимает губы.
Северус моментально догадывается, куда она смотрит.
Снять? спрашивает он, не оборачиваясь.
Гермиона все еще смотрит на портрет, а затем переводит взгляд на своего супруга. Разумеется, снять! Это портрет его покойной жены, который он так и не может заставить себя убрать. Она ужасно сильно кого-то ей напоминает, но Гермиона никак не может вспомнить, кого именно.
Нет, едва слышно отвечает она.
Северус чуть кивает и делает шаг к ней. Подняв руки, мужчина развязывает бантик со шнуровки на ее сорочке. Гермиона почти каменеет, глядя куда-то в сторону. Все тело бьет дрожь, да только не от страха. Она не боится Северуса, она знает, что он не причинит ей боли. Ее трусит от осознания.
От последствий, которые настигают ее глупую голову за импульсивность.
Где Дейзи?
Не самый подходящий вопрос в данной ситуации, но она его задает, только бы хоть немного оттянуть то, что вот-вот произойдет. Это не впервые, но дело совсем не в этом. Она осознает, что ей придется спать со своим мужем. Выполнять супружеский долг с человеком, которого она совсем не любит.
Лишь испытывает признательность за спасение.
Не имеет значения, коротко произносит он, осторожно убирая прядь ее волос назад.
Гермиона чувсвует, как кожа становится гусиной от его холодных рук. Он подходит ближе, опуская на ее талию широкую ладонь, и теперь уверенно касается ее тела, придвигая к себе чуть ближе. Девушка делает полушаг навстречу.