Он замер, держа шкатулку в руках, и нахмурился, заметив что-то странное.
Пульс, понял он с тревогой, и дрожащими пальцами открыл замок.
В тот момент, когда он резко распахнул крышку, сомнений больше не осталось. Сердце внутри билось. Оно пульсировало, каждое движение было ритмичным и точным. Ошибки быть не могло.
Чудо, которым было сердце Марьи Антоновой, каким-то образом ожило, и Дмитрий, затаив дыхание, смотрел, как оно посылает ему знак. Призыв. Объявление войны.
«Береги его для меня, Дима. Не дай никому его найти».
Дмитрий медленно улыбнулся, и его улыбка засияла, как солнце.
Сердце Марьи Антоновой начало войну. И как-то оно её завершит.
II. 22
(Жизненная сила и органы)
Раздался глухой стук, и Бринмор Аттауэй поднял взгляд, наткнувшись на фигуру старика, внезапно появившегося в его гостиной.
Это что, почка? выдохнул он, ошеломлённый.
Да, подтвердил старик, усаживаясь напротив Брина с болезненной гримасой и медленно опускаясь на подушки дивана. Жить можно и без неё, пробормотал он, но доставать её совсем не весело.
Но Брин заморгал. Как это что вы
Ты правда думаешь, что я не знаю, что творится у меня за спиной, особенно когда дело касается моих детей? спросил старик. И тогда Брин понял, кто перед ним: отшельник Кощей Бессмертный, глава семьи Фёдоровых.
Сегодня я потерял одного сына, печально произнёс Кощей. И я не потеряю другого. Долг моего сына Романа тебе оплачен.
Брин принюхался к почке, и его чувство справедливости заставило его нахмуриться.
Это слишком, пробормотал он хрипло, прекрасно понимая, что магия такого ведьмака, как Кощей, стоит намного больше, чем магия даже старшего из его сыновей. Сделка неравная. Мне следовало бы предложить вам что-то взамен. Например, информацию.
Кощей фыркнул.
И что я должен узнать от бескрылого фейри?
Я не лишён своих даров, ответил Брин. Меня называют Бридж не просто так, Лорд Бессмертный.
Ты можешь переходить между мирами? осторожно уточнил Кощей, и Брин кивнул, склоняя голову.
Приходится время от времени навещать маму, пояснил он. Хотя большую часть сегодняшнего дня я провёл в другом месте. За завесой, добавил Брин, и Кощей нахмурился.
Почему это должно меня волновать? сухо спросил Кощей, легонько дёрнув пальцами.
И внезапно для Брина на первый план вышло не неравенство сделки, а желание преподать ведьмаку, или, возможно, сразу нескольким ведьмакам, урок о том, что нельзя так легко легко сбрасывать его со счетов.
Это имеет значение, лениво отозвался Брин. Потому что Марьи Антоновой там нет.
Кощей застыл, ошеломлённый.
Что? Как такое возможно? Но
Марьи Антоновой нет в Царстве мёртвых, повторил Брин, а значит, слухи о её смерти были сильно преувеличены.
Но Саша тогда, запнулся Кощей. А Саша? Она там? Яга сдержала своё слово, Саша действительно мертва?
Брин позволил себе лёгкую усмешку, цепко схватив почку своими пальцами фейри.
Это, Кощей Бессмертный, сказал он, не входит в условия нашей сделки.
III. 23
(Маленькая смерть)
Саша помнила, как оставила Льва и поднялась, вставая между Романом и Иваном. Также она помнила, что видела кого-то свою сестру, Марию. Неужели это был призрак? И разве она теперь сама не стала чем-то вроде призрака?
Не глупи, Сашенька. Это всего лишь маленькая смерть.
Очень временная.
Едва ли достойная внимания.
Ты даже не почувствуешь её, когда проснёшься.
Маша? выдохнула Саша, услышав голос сестры, и ее рука протянулась к ней, маня. Она заставила себя сфокусировать размытое зрение и узнала лицо матери за вуалью; затем она протянула руку в ответ и почувствовала резкий рывок, как будто ее вытаскивали из воды. А затем холодный, чуждый воздух ворвался в ее легкие.
Где я? Что происходит?
Тише, Саша, не двигайся, раздался голос матери. В череде размытых образов появилась ещё одна четкая фигура. Лицо её было знакомым, тёмные локоны в стиле сороковых годов упали рядом c лицом Саши.
Мама, я думаю, ей стоит дать минутку, чтобы прийти в себя, не правда ли?
Маша, наконец, с трудом, выговорила Саша, в полном изумлении. Марья улыбнулась, довольная, когда туман в глазах Саши рассеялся, и её взгляд остановился на неровном шраме, пересекавшем грудь сестры, ясно видном сквозь тонкий шёлк сорочки.
С возвращением, Сашенька, сказала Марья, ослепительно улыбаясь. Идём, позвала она, взяв Сашу за руку. У нас с тобой много работы.
Сестры Антоновы днем ранее
(Ирина и Катя)
Екатерина Антонова, которую называли Катей, и её сестра-близнец Ирина разделяли общее несчастье идти по стопам своей старшей сестры Марьи, как по порядку рождения, так и по силе привязанности. Ни одна из них не была такой умной или красивой, как Марья их блистательная сестра Маша, любимица матери и отца и, несмотря ни на что, всех сестёр и какое-то время эта преемственность причиняла им невыносимую боль. Но лишь когда мать, Баба Яга, отозвала их в сторону, они поняли, что быть второрожденными это тоже сила.
Зависть пустая эмоция, сказала им Яга, когда они были ещё совсем маленькими. Она держала их крошечные подбородки своими длинными пальцами, её тёмные глаза пронзали их, непоколебимые и не терпящие слабости. Вы рождены от моей крови и магии вашего отца, и вы не будете её тратить; ни единой капли. Вы дочери Антоновых, не меньше, чем ваша сестра, и вы найдёте в себе такую силу, о какой никто не посмеет и мечтать. Вы будете чувствовать голод, который никому не дано ощутить, и он поведёт вас вперёд. Он доведёт вас до безумия или до величия, и только вам решать, что станет вашей судьбой. Думаете, я бы привела вас в этот мир, если бы не хотела этого? спросила Яга, и близняшки медленно покачали головами. Верно, не привела бы. Если бы мне была нужна только одна дочь, была бы лишь одна. Так что, что бы вы хотели от своей жизни, Катя? Ирка? Она сжала их плечи крепко, её руки были тверды, как сталь. Хотите растратить её на ненависть? На мелочность и жадность? Или докажете мне и всему миру, что кровь в ваших жилах столь же ценна, как у любой ведьмы на этой земле?