Брин громко вздохнул, подняв книгу.
Успокойся уже, пробормотал он, бросая Роману записку с адресом и временем. В конце концов, я всегда держу своё слово, верно?
На это Роман развернулся на каблуках и ушёл, сомневаясь, что Бридж вообще заслуживал какого-либо ответа.
III. 11
(Чашка чая)
Усталость от магии не была похожа на ту, что Баба Яга когда-либо испытывала. Даже после многих лет воспитания семерых детей и управления домом для мужчины, которому никогда не приходилось и пальцем пошевелить. Магия представляла собой нагрузку, сравнимую с напряжением мышц; это было мучительное занятие, требующее и физической, и умственной энергии, как и использование любой части тела. Она не появлялась из ниоткуда, и за нее всегда приходилось платить: ценой, затратами, усилием. Используя её, расходуешь себя, хотя она старалась, чтобы это не было слишком заметно, когда медленно присела напротив младшей дочери за кухонным столом.
Как ты себя чувствуешь, Сашенька? спросила она. Яга знала, что Марья не хотела, чтобы Саша бралась за это дело, и теперь, на мгновение, её охватило сбивающее с толку беспокойство. Она задумалась: осудила бы её дочь за это решение, или, возможно, Яга вовсе не потеряла бы Марью, если бы тогда проявила меньше настойчивости?
Саша моргнула, возвращаясь к разговору.
Ох, нормально, мама. Я не предвижу никаких проблем, сказала она с лёгкой суровостью, которой, по предположению Яги, она научилась у старшей сестры. Саша хорошо переняла твердость, присущую Марье.
Есть одна вещь, мама, медленно начала Саша, прочистив горло. Я думаю, что это один из братьев Фёдоровых убил Машу. Она замолчала, прежде чем добавить: Думаю, это был средний, Роман.
«Стервятник» прозвище, которое дала ему Маша, ведь в его глазах таилась смерть.
Да? осторожно переспросила Яга, выжидая.
Да, сказала Саша. Я поставила на него ловушку.
Этого Яга не ожидала.
Что ты сделала, Сашенька?
Просто предоставь это мне, мама, ответила Саша после паузы. Знаю, возможно, в прошлом я разочаровывала тебя, но в этом я не подведу. Она замолчала ещё на мгновение, а после добавила: Бридж знает, кто убил Машу, мама. Я уверена, что он приведет их ко мне.
В этом Яга была менее уверена. Она никогда не доверяла Бриджу, он казался ей частью Старого мира, от которого она предпочла бы избавиться, хоть Марья и любила его. Её забавляла размытая мораль его характера. «Он не такой сложный», всегда говорила Марья, «и он полезен. Как инструмент, который звучит красиво в умелых руках».
Понимаю, медленно ответила Яга.
Это должно закончиться, мама, продолжила Саша. Эта вражда между нашими семьями должна прекратиться. Лучше, если это закончится на наших условиях. Она подняла глаза и взглянула на нее с вызовом. На моих условиях, уточнила она.
Яга замерла, обдумывая это, затем поднялась на ноги.
Пойду поставлю чайник, сказала она.
Саша вздохнула.
Мама, ты слышала меня? Я сказала
Я знаю, что ты сказала, Сашенька, перебила ее Яга. Я услышала тебя. Я понимаю. Ты хочешь отомстить убийце своей сестры, и будь я мудрее, возможно, попыталась бы тебя остановить. Возможно, напомнила бы тебе, что око за око никого не удовлетворит, или что путь мести ведёт к двум могилам. Но я скорблю и злюсь. И так как во мне кипит ненависть, по-настоящему клокочет ярость, я просто приготовлю нам чай и напомню, как лучше всего убивать ведьм, пробормотала она. Потому что сейчас я чувствую, что меня удовлетворит кровь.
Но это будет конец, не так ли? настойчиво произнесла Саша. Пообещай мне, мама: как только я найду убийцу Маши, наши проблемы с Кощеем и его сыновьями
закончатся. Всё закончится.
Это было её дитя, самое нерешительное из всех; единственное, чьё сердце, как казалось Яге, не было ей знакомо по-настоящему. Она задумалась: не было ли ошибкой, что она раньше не пыталась понять ее лучше?
Я не хочу потерять тебя, Сашенька, пробормотала Яга и провела большим пальцем по губам дочери, обводя их контур. Тебе страшно?
Мне не страшно, спокойно ответила Саша, и, как всегда с её дочерьми, Яга поверила.
Хорошо, сказала она, щелчком пальцев зажигая огонь и ставя чайник на плиту.
III. 12
(Под Землей)
Лев нашёл отца в его привычном подземном убежище, где тот безучастно смотрел в пустоту. «Популярное занятие среди мужчин семьи Фёдоров в последнее время,» подумал Лев, хотя в этом не было ничего смешного.
Ты звал меня, папа? спросил он.
Подойди, позвал Кощей, оборачиваясь, и Лев кивнул, садясь рядом с отцом. Они редко бывали наедине; Кощей обычно держался отстраненно, предпочитая звать Дмитрия, когда ему нужна была компания, или Романа, если нужно было что-то сделать. Тем не менее, Лев, как и его братья, чувствовали по отношению к отцу глубокое уважение. Как ты, Левка?
Я Лев замялся. В некотором замешательстве, наверное.
На стенах дрогнули тени. Это показалось Льву странным в комнате был всего один источник света, и он оставался неподвижным.
Жизнь полна трудных выборов, заметил Кощей. Боюсь, многие вещи требуют жертв. Лишь изредка путь бывает лёгким и прямым.
Лев кивнул.