Она была с женихом, пояснила она шёпотом, склонившись над моим ухом и щекоча недавно зажившие раны. Если бы вы встретились хотя бы взглядами, принц бы заметил и запомнил тебя. Не могу знать, так ли это, но он выглядит, как страшный ревнивец.
Его самолюбие это точно задело бы, согласился я.
Благодарить Бэтиель за сделанное мне не хотелось, но я не мог не признать, что она поступила разумно. Попасться на глаза за несколько дней до прихода во дворец было бы плохим началом. Я сидел и молча покручивал пинту с элем, подбирая в голове идеальный вариант для встречи с лисицей: стоит ли мне найти её на улице и поговорить, притворившись восхищенным горожанином, дождаться ли зажженного в башне факела, или
Думаешь, она не любит его?
Что?
Они красивая пара, пояснила эльфийка, несколько засмущавшись от того, что вырвала меня из мыслей. Темноволосые, загорелые, статные. Держались за руки.
Они ещё не женаты, поморщился я, пытаясь представить руку Ариадны, касающейся принца, и счастье в направленных на него глазах. И то, и другое моё богатое воображение нарисовать было не в силах. Разве им уже можно держаться за руки?
Не думаю, что для этого есть строгие правила. К тому же, они будущие король и королева сразу двух государств. Сомневаюсь, что им есть дело.
Звон приборов, плеск напитков, шум падающих на столы тарелок, шепот, разговоры, песни все звуки в таверне сплелись в ужасающую какофонию, больно бьющую по чувствительному слуху. Её бесконечность затуманивала разум, и время лилось в своём, только ему известном темпе, одновременно летя и медленно стекая, будто густой мёд. Когда из уже привычного звукового фона вырвалась мелодия трубы, созывающей на главную площадь, я вылетел на свежий воздух так быстро, как только смог. Ещё прохладный весенний ветер ударил в лицо ароматом цветущих яблонь, слишком рано распустившихся в этом году, а поток зевак, как и полагается, сам подхватил меня на пути к главному месту в городе.
Король под довольные выкрики толпы произносил традиционную, практически не меняющуюся из года в год речь, в то время как я не без труда пробирался к первым линиям зрителей. Ариадна стояла на холме, теряясь за спинами отца и будущего мужа, но отказать себе в удовольствии или, скорее, потребности заполучить её мимолетный взгляд я не мог и потому упорно подбирал подходящую для того позицию. Эвеард передал слово жене и дочерям, и, подойдя ближе к народу, лисица встала так, что я буквально оказался у её ног.
Я не мог оторвать взгляда. Она похудела. Лицо осунулось, образовав на месте очаровательных округлых щек серые впадины, а ключицы и плечи стали острыми, как ветки иссушенного дерева. В её движениях не было прежней легкости и игривости, будто молодую лису продержали всю зиму в клетке, где она безустанно и безуспешно билась в попытках обрести свободу. Лицо её украшала широкая улыбка, а ямочка, как и всегда, вырисовывалась на правой щеке, но глаза были безразличны и пусты. Впрочем, любовью к массовым мероприятиям и выступлениям она не отличалась и раньше.
Произнеся заученные слова, Ариадна, желая спрятаться, бросила взгляд вниз, но, к её несчастью, я тут же его поймал. Серо-зелёные глаза на мгновение сверкнули. Сверкнули холодом с толикой отвращения. Казалось, я даже увидел, как крепко сжались её челюсти; на худом лице движения мышц виднелись крайне отчетливо. Она не просмотрела на меня и секунды; я почти физически ощутил, как она отрывает от меня свой взгляд, с усилием направляя его в сторону принца, стремительно подошедшего
ли она в тот момент, в самом деле, представляла, насколько это будет тяжело. Лисица обрадовалась, узнав, что моё имя сойдёт за сайлетинское, и ей не придётся морщиться, выговаривая какое-то другое, совсем мне неподходящее.
Может, ты расскажешь мне о месяцах в Куориане? предложил я, заметно уставший от своих рассказов. Мы лежали на молодой траве, наблюдая за облачным небом, изредка одаряющим нас светом звезд.
Небо там совершенно иное, ответила она.
И почему же?
Звёзд в сотни раз больше. Ты же знаешь, я люблю звезды. Я рассказывала им о тебе. Ариадна перешла на шёпот, и было сложно понять, пытается ли она создать таким образом поистине мистическую атмосферу или же, напротив, высмеивает подобное. И то, и другое было бы в её стиле. Многие и многие ночи подряд. Уверена, уж теперь-то ты им нравишься.
Как тебе их климат?
Вероятно, кому-то бы он пришелся по душе, выдохнула она. Но я люблю, чтобы лето было жарким, а зима холодной. Ощущение, будто в середине осени жизнь там замирает, и вплоть до середины весны стоит, не сдвигаясь с места.
Я понимал, что она обходит этот вопрос стороной, но чувствовал, будто обязан его задать. Разумеется, я был счастлив слушать и о небе, и о погоде обо всём, о чём она пожелает мне поведать, лишь бы её голос звучал ещё хоть мгновение, но этот вопрос был так важен, что сам срывался с губ.
Он был добр к тебе?
Ариадна села и, обхватив колени руками, наклонила голову так, чтобы лицо скрылось за пышной копной.
Принц мой муж. В браке это необязательно.
Вы ещё не женаты, напомнил я. Ты ничем ему не обязана.