Ты просто доказываешь мою точку зрения, хотя даже не подозреваешь об этом, сказал он с дразнящим смешком. Ты очаровательна для меня, потому что придаешь так много значения жизни, которая ни разу не послужила тебе так, как должна была. Ты очаровываешь меня, потому что, хотя я и могу предложить тебе вкус бессмертия, ты не можешь не ставить нужды других выше своих собственных желаний.
Я ошеломленно уставилась на него, не в силах сформулировать ответ. Он действительно
так обо мне думал?
Ты думаешь о своей бабушке, сказал он, проводя тыльной стороной пальца по моей щеке. Я старалась не ерзать под его прикосновениями, удивляясь, почему он вдруг почувствовал необходимость сделать это без колебаний. Выражение его лица смягчилось, сменившись чем-то похожим на сочувствие.
Я даже не собираюсь спрашивать, откуда ты это узнал, потому что, вероятно, не хочу знать. Я вздохнула, мои плечи поникли. Скрипка Баэля замедлилась до мрачной песни, навязчиво низкой и пронзительной в то же время. Я не знаю, смогу ли я оставить ее. Мой голос был больше похож на шепот, но я знала, что он прекрасно меня слышит. Баэль, вероятно, тоже мог.
У меня возникло отчетливое ощущение, что они оба точно знали, что делают. Они исполняли хорошо поставленный танец, а я была ничего не подозревающим партнером.
Почему бы нам тогда не навестить ее, и ты сама не спросишь, что она думает по этому поводу? предложил он.
Я вздрогнула от шока, моргая и не совсем понимая.
О чем ты говоришь, Теодор? Это невозможно. В последний раз, когда я видела бабушку Энн, это был сон. Теперь было трудно сказать, что было реальным. Но если я действительно застряла в чистилище, как я могла ее увидеть?
Я дух Перекрестка, Мория. Она опытная и могущественная мамбо, сказал Теодор, прерывая поток моих диких мыслей. Слегка ущипнув меня за подбородок, он заставил меня посмотреть на него. Потрать некоторое время, чтобы обдумать мое предложение. Как ты знаешь, время в мире смертных течет достаточно медленно, и твоему телу еще предстоит остыть.
Я смотрела в гипнотические глаза Теодора, чувствуя его дыхание на своем лице. Я знала, что он был божественным существом с невообразимыми способностями и способностью манипулировать мной так, как не смог бы ни один смертный, но каким-то образом я знала, что он вовсе не манипулировал мной.
Ты пугаешь меня, сказала я. Наши лица были так близко, когда он томно провел подушечками пальцев по моей щеке.
Хорошо, сказал он, его полные губы приподнялись на одну сторону. Я едва могла разглядеть текстуру его темной кожи под светящимся черепом. С твоей стороны было бы безрассудством не бояться меня.
Но ты ведь не причинишь мне вреда, правда? Это был не вопрос. Я уже знала ответ до мозга костей.
Обхватив мою щеку своей большой ладонью, он удерживал меня на месте, приближая свое лицо к моему, пока наши губы мягко не соприкоснулись. Я затаила дыхание, мое сердце бешено колотилось, хотя я знала, что это плод моего воображения. Здесь у меня не было настоящего пульса. У меня не было ни крови, ни дыхания, ни чего-либо из того, что создает жизнь. Но я чувствовала все это в тысячу раз сильнее, чем когда-либо прежде.
Я не причиню тебе боли. И я никому больше не позволю причинить тебе боль, тихо прорычал он, прежде чем с силой прижаться своими губами к моим.
Когда наши губы встретились, между нами зажглась искра, и я была охвачена внутренним пламенем. Его руки были твердыми, когда они путешествовали вверх и вниз по моей спине, прежде чем обхватить мою голову ладонями. Наши языки переплелись, пока я не почувствовала, что тону в интенсивности его поцелуя. Внезапно все мои чувства обострились, и я могла чувствовать каждую точку соприкосновения между нашими телами.
Я ничего не знала о том, что повлечет за собой пребывание с Теодором или Баэлем, или с ними обоими, и что это может сделать со мной, но сейчас все, что я могла чувствовать, это удовольствие.
Я крепко обвила руками его шею, притягивая ближе к себе, как раз в тот момент, когда скрипка Баэля набрала скорость. Мелодия была резкой, интенсивной и неистовой, и я чувствовала, что он наблюдает за нами, как физическое клеймо на моей коже.
Руки Теодора медленно опустились ниже, и я ахнула, когда он схватил меня за талию с силой собственника. Дух Перекрестка целовал меня со страстью и яростью, и это было совершенно опьяняюще и слегка запретно. Это была Встреча с Калфу. Бессмертный дух, который правил загробной жизнью, которого так боялись многие дома. Это был жнец, хранитель врат, тюремщик душ. И все же он поглощал меня так, словно я была последним блюдом в его жизни, и он планировал смаковать каждый кусочек.
Когда мы прервали поцелуй, он прижался своим лбом к моему, заглядывая глубоко в глаза.
Теперь ты принадлежишь мне, тихо сказал он. Так же быстро, как это началось, Теодор отстранился от меня, оставив нас обоих хватать ртом воздух. Не торопись думать, Мория. Тихо сказал он, прежде чем раствориться в воздухе, не оставив после себя никаких следов, кроме затяжного тепла от его прикосновения к моей коже, которое оставило впечатление более глубокое, чем что-либо другое