Владыка, Яр! воскликнула я, с ужасом глядя, как белоснежный батист рубашки пропитывается кровью. Я тебя ранила! Почему ты промолчал?! Ещё и нёс меня!
Потому что неглубоко и небольно, отмахнулся Яр. Ты-то как?
Да как-как!
Я взмахнула руками, тщетно пытаясь выразить негодование. Террасорок часто ошибочно называли людьми. Такая раса действительно существовала в Федерации, и мы были почти идентичны за исключением одного: строения рук. У девушек с Террасоры, в отличие от коренных жительниц Захрана и Танорга[1], имелось на тридцать четыре косточки больше. По семнадцать в каждой руке, они крепились с одной стороны сухожилиями и мышцами к общему скелету, а с другой имели заострённую часть. Когда в крови появлялся адреналин определённой концентрации, он запускал сложную реакцию. И тогда бах! Мои руки и руки соотечественниц от запястья до локтя покрывались острыми, как бритва, и невероятно прочными костяными ножами.
Это мне рассказали в специальном Центре Адаптации при переселении, назвав способность эволюционным механизмом защиты.
Официально на Цварге старались не трубить о нашей маленькой особенности, но по факту в семьях, где жили террасорки, конечно же, все знали, на что мы способны. В детстве я перепортила кучу вещей, прежде чем научилась не выпускать шипы из рук по каждому случаю. И да, одной из главных задач Центра Адаптации на Цварге было научить террасорок владеть шипами. На далекой родине на девушек надевали ужасные металлические наручи, которые деформировали кости.
Яр, ты прекрасно знаешь, что у меня организм приспособился выпускать кости так, что я этого уже даже не чувствую. Показывай свои раны.
А у меня цваргская регенерация, так что завтра уже всё затянется. Показывай свои руки, отмахнулся этот этот у-у-у! Аж зарычать на него захотелось! Упрямец, вот он кто!
Ладно. Я показываю свои, ты свои. Идёт?
Идёт, неожиданно тепло улыбнулся Яранель.
И пока он не отказался от сделки, я схватила ножницы с прикроватной тумбочки и стремительно отрезала рукава вечернего платья по локоть. Мои наряды шились на заказ у талантливого дизайнера, который совмещал террасорские традиции с современной модой Цварга. Отец долго искал модельера, стараясь угодить, но мне, честно говоря, было плевать на одежду. Косвенно из-за этой тряпки пострадал Яранель, а значит, это плохое платье.
Ого! Женщина, а ты дорого обойдёшься своему супругу, присвистнул Яр, наблюдая, как ловко я отпарываю лишнее.
В этом был весь Яр. Он мог шутить даже тогда, когда истекал кровью.
Не дорого, ответила я, не желая поддерживать шутку. При желании вообще могу обойтись футболками мужа. Вот, смотри. Я продемонстрировала предплечья, покрытые отдельными алыми каплями.
Шипы уже успели уйти обратно под кожу, да и сама кожа настолько привыкла к ним, что перестала ощущать даже дискомфорт. Пока я не научилась себя контролировать, кости одно время достаточно часто выходили наружу, но болевой синдром от раза к разу уменьшался. Местный док, осмотрев мои руки, отметил, что в областях, где двигаются кости, произошли изменения: капиллярная и нервная ткани частично сместились и трансформировались.
Понял-понял, ты из клана суровых пустынных амазонок, сказал Яр, и в его словах мне всё ещё слышалась улыбка.
Он взял мою руку в ладонь, что-то внимательно разглядывая на коже, и осторожно провёл подушечкой пальца вдоль зеленоватой жилки до самого сгиба локтя. Невинное движение, но от него внутри всё перевернулось. Его тепло ощущалось настолько отчётливо, что я едва удержалась, чтобы не вздрогнуть.
Так не больно?
Во рту пересохло, и я сглотнула, надеясь, что он не заметит. Сердце билось гулко, отдаваясь где-то в горле, а внизу живота распустился цветок яркий, пульсирующий, заполняющий всё пространство внутри. Странное, но восхитительное чувство. Будто стоишь на краю пропасти, отчаянно боишься упасть, но одновременно мечтаешь сделать шаг в черноту.
Айлин, так не больно? повторил сводный брат и нахмурился.
Нет, быстро отозвалась я и вытянула руку.
Странно Мне показалось, что ты как будто нервничаешь. Твои бета-колебания такие взволнованные, что ли.
Это остаточное после падения, торопливо соврала я, усилием
воли приглушая эмоциональный фон.
Мой сводный брат цварг, он многое считывает «из воздуха», и он точно не идиот. Я не могу проколоться и выдать всю глубину своих совершенно неуместных чувств. Этот мужчина столько лет заботился обо мне как о младшей сестре, носил на руках, делился едой и просто оберегал, а я тут нате! Свалюсь на голову со своей неуместной и никчёмной влюблённостью Ему уже тридцать, невесту скоро выбирать.
Так, я за аптечкой. Сейчас. Готовь свои руки, быстро добавила, вставая с кровати.
Я метнулась к шкафу, где держала всё необходимое. Когда ты случайно можешь кого-то порезать, волей-неволей заводишь привычку держать в комнате аптечку. Серебристый пластиковый кейс с голубым шприцом на крышке был заполнен всем, что могло понадобиться: антисептики, бинты, стерильные салфетки, медицинские пластыри, антибиотики, мази и даже пара шприцев с обезболивающим. Всё это я собирала сама, с маниакальной тщательностью, понимая, что в моей жизни раны вопрос не «если», а «когда».