Чего?! Мальчишка потрясен моей дерзостью.
Мне так проще, Виви. Корчу жалостливую мордашку, хотя и знаю, что она никогда ни на кого не действует.
Он сурово поджимает губы и некоторое время молча рассматривает меня.
Научись правильно произносить, бросает он и поворачивается к лестнице. Будь готова. Скоро мы тебя позовем. Чахотка.
У меня имя есть! кричу в ответ.
До слуха доносится его смех.
У основания лестницы Вацлав притормаживает, чтобы разминуться с выскочившей из коридора Четыреста пятой. Она дико смотрит на него. Ее лицо белеет, а затем она почтительно склоняет перед ним голову.
Теряюсь в догадках все те секунды, пока Четыреста пятая бежит ко мне.
Боже, надеюсь, ты была учтива с этим пацаном?! Она чувствительно встряхивает меня.
Не могу понять, почему я должна быть почтительной с сопляком, который намного младше меня. Мотаю головой, понимая, что вежливости в моем поведении было мало.
Дуракашка! шипит на меня Четыреста пятая. Знаешь, кто тебя из подворотни достал?!
Мотаю головой с такой силой, что боюсь, не выдержит шея.
Тот мужчина в кабинете смотрительницы Иммора. И не просто благородный, а самый влиятельный в Высотном Городе! Сэмюэль Люминэ. Он богач! Практически божественная сущность! А малец его отпрыск. Вацлав Люминэ!
Четыреста пятая сползает на пол и стукается коленями о холодную поверхность. Обессилено упирается лбом в мой живот.
Как же тебя угораздило попасться им на глаза?
Он спас меня. Мои интонации теплеют. Сэмюэль.
Как же красиво звучит его имя.
Иммора нечего делать в Клоаке. Четыреста пятая обеспокоено смотри на меня снизу вверх. Не понимаю Но нет! Все правильно! Небеса послали их за тобой. Они заберут тебя, и ты станешь счастливой.
Восторженно киваю. Теперь я готова отправиться за Сэмюэлем хоть на край света. Даже сейчас его образ в моей голове сияет и переливается всполохами драгоценностей.
И вдруг сердце замирает от испуга.
А как же моя Четыреста пятая?
А ты? Бросаюсь ей на шею.
Что? Она со смешком гладит меня по волосам.
Как же ты?
А я буду здесь.
Нет! Вырываюсь и растерянно оглядываюсь по сторонам, не зная, куда бежать. Тебе нельзя здесь оставаться. Я я я Я попрошу его взять тебя с собой.
Не вздумай! Четыреста пятая вскакивает на ноги и пребольно тянет меня за щеки. Не вздумай капать благородному на мозги. Он решил увезти тебя, но он также быстро может и передумать.
Но
Тсс Она вжимает пальцы мне в губы. Будь паинькой. Не смей просить за меня. Думай о себе.
Но ты
Справлюсь и сама. Четыреста пятая наиграно высокомерно задирает нос. Думаешь, я пропаду, Дуракашка? Хех, да все у меня тут еще попляшут!
По моим щекам текут слезы. Четыреста пятая что-то бормочет и вытирает их.
Давай же, уезжай. Она крепко обнимает меня. Твое место не здесь.
Мы слышим шаги на первом этаже.
Мне страшно, шепчу ей в ухо.
Тебе незачем бояться. Ты сильная. Сильнее всех. Уж ты-то выживешь. Четыреста пятая выдыхает мне в макушку. А затем спрашивает вполголоса: Значит, теперь у тебя есть имя? Как оно звучит?
Лето. Улыбаюсь сквозь слезы. Меня зовут Лето.
Ты умничка, Лето. Она выпускает меня из объятий и осторожно подталкивает к лестнице. А сейчас давай Живи, Лето!
Я покинула приют «Тихий угол» вместе Сэмюэлем и Вацлавом Люминэ.
Неделю спустя Четыреста пятой не стало. Ее задушил клиент, исполняя одно из своих истинных желаний
ГЛАВА 5. БЕС ВНУТРИ
И почему в моем разуме вспыхивают эти образы? Лицо Четыреста пятой так и стоит перед глазами. Я пережила ее. Перескочила возраст, ставший для нее проклятием, и стала совершеннолетней. А она так и осталась ребенком. В моей памяти.
Под взглядами Такеши и Эли, не несущими для меня особого смысла, снова взбираюсь на постель и спихиваю с одеяла проводки. Несколько игл едва не впиваются в ладони. Переползаю к спинке, роняю на пол жесткую подушку и вжимаюсь лопатками в перекладины больничной койки. Все еще держу перед собой заостренный врачебный инструмент. Правая нога полностью потеряла чувствительность,
и я с трудом сгибаю ее и подтаскиваю ближе к себе. Не уверена, имела ли я когда-нибудь настолько потрясающую растяжку, чтобы так сильно подгибать ногу, но, пожалуй, как раз об этом и узнаю, как только она вновь начнет функционировать. Адская боль подскажет.
Не перенапрягай тело, пожалуйста, кротко просит Такеши.
Заткнись.
Чувствую себя премерзко. Из отверстий, оставленных иглами, вытекает что-то прозрачное. Меня знобит, но холод атакует зонами. С его помощью понимаю, какая из конечностей у меня вырубилась, а какая вновь включилась. Через каждые пять секунд картинка перед глазами начинает плыть.
Мне бы подремать. Но как тут расслабиться?
Может, жизнь с Сэмюэлем и изнежила меня, но рождена я была в Клоаке. Так что излишней доверчивостью мой личный список качеств не обременен.
Просто я не могу предугадать, как твое тело поведет себя без помощи приборов, не сдается Такеши. Хотя и видно, что жутко трусит.
Как будто я позволю снова подключить меня к вашим машинам.
Мало ли что там бубнит этот недоврач. Может, своим упрямством я и правда наношу сейчас себе вред. Но пока сам Сэмюэль не скажет мне, что все в порядке, и нужно прислушиваться к этому трясущемуся типу в халате, буду обороняться до потери пульса.