Авария? переспросила Мадам Рудбриг, слегка выгнув бровь.
Я не знаю всех подробностей Насколько мне известно, пьяный водитель несся по встречке и, не справившись с управлением, зацепил машину отца и еще несколько транспортных средств.
Боже мой, протянула бабушка. Он в порядке?
Я не знаю, когда я уходила из больницы, он был на операции
Казалось, что Мадам Рудбриг была шокирована. Она обеими руками схватилась за стол позади нее, чтобы удержаться на ногах. Но в тоже время было видно, что она не поддавалась панике и сохраняла холодный рассудок.
Так вот А потом я
И ты ушла? перебила Марту Мадам Рудбриг, не веря своим ушам.
Да.
Марта! с упреком произнесла Мадам Рудбриг. Ты должна была остаться там и узнать, как пройдет операция.
Я оставила свой номер телефона на всякий случай, пожала плечами Марта.
Ты должна была остаться там, со своим отцом, сухо и с подавляемым гневом в голосе ответила бабушка.
Я должна была узнать, что за мужчина сидит у нас
в подвале! крикнула Марта, а потом осеклась, понимая, что кричать было неправильно. Извини.
Ты могла бы узнать и у Алистера, если бы не игра в шпиона, холодно бросила Мадам Рудбриг, всем свои видом показывая, как сильно она недовольна своей внучкой.
Не могла! Как будто он хоть что-то мне рассказывает.
Марта! Прекрати немедленно! Ты ведешь себя непозволительным образом!
Ладно, буркнула Марта. Проехали. Я вернулась домой, спустилась в подвал. А этот мужчина каким-то образом сумел освободиться и набросился на меня, пытаясь убить. Я использовала магию для защиты. Все!
На одном дыхании она выдала все оставшиеся события вчерашнего дня, ощущая, как внутри закипает нечто похожее на злость. Она не любила, когда кто-то пытался нравоучать ее в отношении отца. В отношении него слово «терпимость» она не могла и не желала применять
Марта протянула Мадам Рудбриг, и в этот момент на ее лице отчетливо читалось разочарование.
Но Марта даже не хотела гадать, что конкретно так сильно разочаровало ее бабушку. Хотя где-то в глубине души прекрасно все понимала, ведь точно таким же взглядом на нее смотрел и вчерашний санитар. Что ж она давно уже привыкла к тому, что ее взгляды на жизнь могли не совпадать со взглядами других, и потому она постоянно разочаровывала окружающих.
Давай на этом закончим, выдохнув, попросила Марта. Она не хотела злиться на бабушку и чувствовать всей кожей ее недовольство, а избежать этого можно было, только прекратив разговор.
Хорошо, согласилась Мадам Рудбриг, но от нее буквально несло желанием высказать все, что было у нее на уме. В этом они с Мартой были похожи всегда знали, когда стоит остановиться и за какую черту переступать нельзя.
Марта стянула с себя куртку и, оставив ее на лавке, подошла к бабушке. Она взяла старый блокнот со стола и принялась листать страницы в поисках нужного рецепта. Ощущая, как с каждой перевернутой страницей все ее нутро содрогалось, прекрасно помня, что ждет впереди и как избавляются от следов магии.
И вот нужная странице, где по-детски корявым почерком ее матери были выведены пропорции. Пропорции личного маленького ада, ведь следы от магии нельзя было просто смыть, их в буквальном смысле нужно было выжигать с кожи. Только так можно было избавиться от внешнего проявления, в то время как от следов в душе избавиться было невозможно.
Но Марте не хотелось думать о том, что станет с ней, когда в ее душе не останется ни одного чистого места. Точнее она не знала, что с ней будет. Так же, как не знала и Терра Рудбриг. Мать всегда говорила, что эта правда сгорела вместе с домом ее родителей, и она сама не знает, что ждет за этой чертой. Хотя вполне возможно, что так она просто отмахивалась от нежелательных вопросов.
Марта опустилась на колени перед консолью и принялась искать порошок из корня мандрагоры, что был первым в списке, стараясь не замечать, как подрагивают ее черные руки. Тело помнило боль. Высшая степень морального наказания все равно что самому варить яд, которым тебя отравят.
Вдруг на запястье Марты, прикрытым рукавом, сжалась щуплая морщинистая рука Мадам Рудбриг. Марта подняла голову и посмотрела в мутные полные сожаления глаза бабушки. Марта не любила, когда на лице столь сильной женщины проскакивало нечто похожее на жалость, ведь в такие моменты бесследно пропадал тот волевой образ, которым Марта так восхищалась.
Девочка моя, сядь, я сама все подготовлю. Не нужно мучать себя еще больше, казалось, что сиплый голос Мадам Рудбриг в тот момент буквально сочился теплом, и Марта не нашла в себе сил, чтобы отказать.
Она отдала блокнот и, встав на ноги, вернулась обратно на кушетку. Марта рассеянно наблюдала за тем, как бабушка берет в руки маленькую корзинку, что стояла на консоли, и начинает складывать туда склянки по списку. Девушка всеми силами гнала от себя образы того, как мать точно так же набирала компоненты для зелья, ведь в воспоминаниях не было никакого смысла, но образы все равно навязчиво продолжали возвращаться. И вот, затуманенному взору уже было не понять, кто именно подошел к ванной и крутанул вентиль. Горячая вода с диким гулом и паром вырывалась из крана, создавая еще больше шума, ударяясь об чугунное дно.