Почему бы мне не поделиться своим виски со своей парой? В его глазах промелькнул огонек, когда он это сказал, и это подтвердило мои подозрения. Аллистер искренне хотел, чтобы на него претендовали. Так же, как это сделал Ларан, и так же, как этого все еще хотел Райстен.
Но Джулиан это совсем другая история.
Он был умышленно слеп, и ревность, которую он испытывал к ним, только усилилась бы, если бы это продолжалось. Мы должны были быть вместе вечно. Буквально до скончания времен, потому что они были моими защитниками. В лучшем случае, это осложнило бы наши отношения, если бы он продолжал в том же духе. Зверь хотела его. Она хотела их всех, но вечность была чертовски долгим сроком, чтобы разбираться с этой ерундой.
Я отвела взгляд от Аллистера и сказала, ни к кому конкретно не обращаясь:
Я хочу принять ванну. Я хочу увидеть Мойру. Потом я хочу поговорить. Именно в таком порядке.
Челюсть Джулиана дернулась, но в остальном он не показал своего раздражения.
Еще какие-нибудь требования? Рявкнул Аллистер, становясь неприветливым.
Я знала, что на каком-то уровне это задело его чувства. Что, хотя он и хотел этого я всерьез не думала об этом, но мое расплывчатое отношение к этому вопросу было немного запоздалым теперь, когда Зверь ушла и приняла еще одно решение, меняющее жизнь. Присутствие Джулиана только напоминало мне, что мне нужно подумать, потому что, как только я вошла в переход, все было кончено. Это было мучительно ясно для меня.
Да, вообще-то, я указала на недопитую бутылку скотча, которую держал Аллистер, я хочу остальное. Я думаю, мне это понадобится.
** АЛЛИСТЕР**
Я мог бы оторвать его член и запихивать ему в глотку, пока он им не подавится.
К сожалению, Смерть не может умереть, и я был выше этого. Наблюдать, как Руби выбегает из комнаты с моим виски в руке, было одной из самых тяжелых вещей, которые мне пришлось вынести. Существовало много типов связей, но брачные узы и клеймо были особого рода взаимодействием. Я хотел, чтобы меня заклеймили и провозгласили вторым партнером, но то, что она после этого так себя повела задело. Кончиками пальцев я провел по краям темно-синей пентаграммы. Джулиан кашлянул с порога, подчеркнуто говоря, чтобы я надел рубашку, потому что он ревнивый ублюдок и не может с этим справиться.
Тебе что-то было нужно, Смерть? Или тебе просто нравится быть мазохистом? Его взгляд стал жестоким, как зима за полярным кругом.
Не начинай, черт возьми, Голод. Я приподнял бровь.
Не начинать? Ты прервал нас из-за комнаты, которая, как мы оба знаем, выдержала бы первое кормление. Его глаза вспыхнули, и он отвел взгляд. Да, я знаю, насколько она надежна. Признай это, Джулиан. Ты ведешь себя как ублюдок, потому что не хочешь делиться, но и не хочешь делать первый шаг.
Ты не понимаешь, о чем говоришь
Я могу читать твои гребаные эмоции. Прекрати нести чушь. Я знаю, почему ты здесь. Не мог бы ты сказать мне, как долго ты стоял снаружи, прежде чем прервать меня?
Я поправил свои брюки, несмотря на крайне неудобный футляр с синими яйцами, который у меня был, благодаря демонице, которая
сбежала от меня из-за этого придурка. У меня никогда раньше не было девушки, покидающей мою постель. Или той, которая могла нормально ходить после того, как мы закончили, если уж на то пошло. С другой стороны, Джулиан никогда не осмеливался блокировать мой член.
Достаточно долго, ответил он.
Его способ сказать, что он никуда не уходил. Кого-то это привело бы в ярость, возможно, самого Джулиана, учитывая стыд, который он испытывал, но я не мог позволить себе такой роскоши. Не тогда, когда на всех нас особенно на Руби свалилось слишком много всего, чтобы позволить их нерешенным проблемам перерасти в жестокую обиду.
Как бы мне ни было больно прикрывать ее клеймо, это было необычное мероприятие и потребовало бы большего такта, чем у любого из них. Я нашел рубашку, которую бросил на пол, и надел ее обратно, убедившись, что застегнул ее как следует и надел запонки, прежде чем снова повернуться к нему.
Ты слышал, как я сделал ей предложение, когда она начала сопротивляться? Спросил я его. И снова он что-то неопределенно пробормотал себе под нос. Я воспринял это как «да». Потому что, если это так, я сделал паузу, ты должен знать, что такая возможность интригует ее.
Джулиан напрягся, и это было спокойствие хищника, еще более смертоносного, чем я, которое сказало мне, насколько она повлияла на него.
Я не делюсь, сказал он в конце концов. Я покачал головой, когда он повернулся, чтобы уйти.
У тебя нет выбора. Джулиан повернулся ко мне.
Ты знаешь, почему я держусь подальше. Почему я должен держаться подальше.
Я знал, но не думал, что его причины были достаточно вескими. Как бы мне ни хотелось сохранить ее для себя, я мог бы поделиться, если бы это означало сохранить какую-то ее часть. Я мог бы позволить ей быть королевой с четырьмя супругами, лишь бы это были только мы.
Но Джулиан не мог.
Сейчас в этом мире есть монстры покрупнее тебя, и один из них выбрал тебя своей парой. Ты не можешь уйти из-за долга, и все же ты не даешь ей того, чего она хочет. Ты думаешь, что не можешь поделиться? Я мрачно усмехнулся, и его глаза предупреждающе сверкнули. Представь, что следующую вечность ты будешь наблюдать за этим, снова и снова прокручивая в голове печальный,