С Одри мы познакомились в начале девятого класса. В обед она обычно сидела со стаканом кофе на бетонной ограде около парковки и читала что-нибудь из Танит Ли, такие старые книжки в бумажных обложках. Например, «Не кусайте солнце». Эту я тоже читал у Лилы в свое время одалживал. И сказал тогда Одри, что «Сабелла» лучше.
Потому что ты романтик. С парнями всегда так. Нет, правда. А девчонки прагматики.
Ну нет.
Уже потом, когда мы начали встречаться, мне временами казалось, что она права.
Ответ сочиняю почти двадцать минут: «Эту неделю дома. Телик буду сутками смотреть». На вид вроде вполне безобидно, хотя сочинять пришлось долго. Наконец, отсылаю с тяжелым вздохом. Глупо, как же все глупо.
Кроме обычного спама на почте куча писем со ссылками: кто-то уже выложил на YouTube видео со мной на верхушке Смит-Холла. И пара сообщений от учителей с домашними заданиями на неделю. Ну и ладно, значит, все-таки не собираются выгонять из школы, несмотря на безобразие на крыше. Надо бы вчерашнюю работу доделать, но сперва займусь другими делами. Необходимо убедить веллингфордовское начальство в моей благонадежности. Google выдает список терапевтов специалистов по сну. Двое из них, судя по адресам, в часе езды отсюда. Распечатываю данные и сохраняю картинки с логотипами контор на флешке. Неплохо для начала. Ясное дело, ни один врач не подпишет нужную мне справку зачем рисковать репутацией. Но можно ведь и по-другому все обстряпать.
Я в ударе. Попробуем-ка заодно натянуть нос деду! Звоню Баррону на мобильный. Тот отвечает после второго гудка запыхавшимся голосом.
Алло.
Занят?
Для братца любителя крыш найду минутку. Что с тобой случилось?
Увидел странный сон, а потом проснулся на крыше. Ерунда полная, но теперь придется торчать у Филипа, пока до директрисы не дойдет, что я вменяемый.
Вздыхаю. В детстве мы с Барроном не ладили, а теперь из всех родственников я только с ним и могу нормально поговорить.
Филип на тебя наезжает?
Скажем так, если зависну здесь подольше и правда руки на себя наложу.
Главное, ты в порядке.
Тон у него, конечно, покровительственный, но все равно приятно.
А можно к тебе?
Баррон изучает юриспруденцию в Принстоне. Смешно, если вдуматься, ведь он неисправимый лгун. Постоянно забывает, что именно наврал, но свято верит в свои россказни. Так что иногда и сам начинаешь сомневаться. В суде наверняка сразу начнет выдумывать какие-нибудь немыслимые байки про клиента.
Надо соседку по комнате спросить. Она встречается с послом, все время в Нью-Йорк мотается на представительской машине. Не знаю, согласится ли.
Типичное вранье.
Если она все время в отъезде, может, и ничего. Я найду, где голову приткнуть. На автобусной остановке переночую в крайнем случае.
Давлю как могу.
А почему не хочешь пожить у Филипа?
Он сдал меня деду, а тот хочет с моей помощью разгрести бардак в старом доме. Филип прямо не сказал, но ему не терпится меня сплавить.
Глупости. Не будь параноиком.
Вот Баррона он бы охотно пригласил.
Когда мне было семь, а Филипу тринадцать, я часто представлял, что мы с ним супергерои. Брат вроде как был Бэтменом, я Робином или еще кем-нибудь второстепенным. Мне нравилось воображать, как он меня спасает из беды. Например, старая песочница превращалась в гигантские песочные часы, и меня могло засыпать насмерть, а в дырявом детском бассейне подстерегали акулы. Я всегда звал Филипа на помощь, но в конце концов вместо него являлся десятилетний Баррон. Вот
он-то с Филипом дружил. Уже тогда доделывал то, на что у брата времени не хватало. Например, со мной возился. Почти все детство я страшно завидовал Баррону и хотел очутиться на его месте, злился. А потом понял, что мне никогда им не стать.
Может, хотя бы на пару дней?
Ладно-ладно, но это он несерьезно, опять увертки. А что за странный сон? От которого ты на крышу полез?
Фыркаю.
Кошка украла язык, хотел его вернуть.
Брат смеется.
Ну и бардак у тебя в голове, пацан. В следующий раз пускай забирает язык насовсем.
Ненавижу это слово «пацан», но спорить смысла нет.
Прощаюсь и ставлю трубку на зарядку. Отправляю по почте домашку.
Мора заходит в кабинет, а я как раз шарю по папкам на рабочем столе у Филипа. Куча картинок с обнаженными девицами: лежа на спине, они стягивают длинные бархатные перчатки, трогают грудь голыми руками. Изображение парня с бриллиантовой подвеской и в идиотских шароварах, видимо, случайно сюда затесалось. Скука, в общем-то, никакого криминала.
Держи, Мора протягивает кружку и две таблетки. Судя по запаху, это чай с мятой. Взгляд у нее блуждает. Филип просил тебе отнести.
А что это?
Поможет заснуть.
Глотаю пилюли и залпом выпиваю чай.
И чего вы не поделили? Он сам не свой, когда ты приезжаешь.
Да ничего.
Не буду объяснять, ведь Мора мне нравится. Не рассказывать же ей, что Филипу не по себе, когда я рядом с его сыном. Из-за Лилы. Он же видел тогда мое лицо, помогал прятать тело. Я бы на его месте тоже нервничал.