Да, родня моя сплошь долгожители. Жаловаться не на что. И всё же Всё же совсем немногие понимали меня и находились рядом. Жуть брала от осознания, что единственным, кто постоянно следовал за мной во всех перипетиях, был Ангел смерти.
Впрочем, не стоит сбрасывать со счетов Кровавого Барона. Он дулся на меня за то, что я ушла от Ноккави (эй, приятель, вообще-то, дух меня сам прогнал!). Барон играл в молчанку и подал голос, только когда мы с подругой остались за барной стойкой вдвоем.
Сперва он изъяснялся в отрывистой, односложной манере.
«Жнец козёл», заявил этот отменно ворчливый паразит. (Такое обычно на заборах пишут).
Затем он созрел до более длинных фраз.
«Помяни мое слово, несладко тебе придется. Совсем скоро случится что-то действительно ужасное. Если бы ты не бросила Ноккави, он бы тебя выручил».
Роль оракула шла Кровавому Барону с большой натяжкой.
Заслушавшись его нытьем, я на какое-то время выпала из реальности. Сафун Тай Де меня в эту реальность вернула, потормошив
за плечо и гаркнув на ухо скрипучим голосом:
Ау! Отвисни!
Ну не выражаются так восьмидесятилетние старухи!
Мне пора, не проводишь? Только до пешеходного моста.
Проводить до моста было не сложно, тут всего-то два квартала идти. Я опрометчиво согласилась.
Скрюченная, сморщенная Сафун Тай Де невыносимо медленно плелась по тротуару. Пришлось подстраиваться под ее шаг, чтобы не заставлять старушку бежать. Мы шли и встречные люди обтекали нас, точно призраки. Их было довольно много. Черные, серые, одинаково безразличные, они тянулись прочь от реки, как будто кто-то велел им очистить территорию.
Может, нам тоже туда не надо? Может, там съемки фильма запланированы?
Но Сафун Тай Де уверенно ковыляла вперед, и не было похоже, чтобы она хоть капельку устала. Уже у моста, изящно перекинутого через судоходную реку, она остановилась и обернулась, пригвоздив меня к брусчатке взглядом глубоким, как вечность.
Пешеходов вокруг не было. Не тарахтели катера, не гудели сухогрузы. Стояла совершенно нетипичная для этих мест тишина. Подруга улыбнулась чему-то, кивнула и двинулась по мосту, повернувшись ко мне спиной.
Насквозь седая, в морщинах, сгорбленная под прессом прожитых лет, она шла, и время для нее неслось вспять. Она распрямлялась, молодела, седина словно бы вымывалась из волос, уступая законное место солнцу, огню, пожару.
Уже на середине моста Сафун Тай Де полностью сбросила с себя ветхую оболочку, перегнулась через ограждение, чтобы поглядеться в водную гладь. Осталась довольна косметическим эффектом и вновь обернулась ко мне озорно, будто бы спрашивая:
«Ну и где та старуха, которая на ладан дышит? Нет ее. Нету».
Вдалеке я видела лёгкую, беззаботную девчонку, которой, как и пятьдесят лет назад, всё было нипочем.
Перевоплощение, достойное театральных премий мира, ввергло нас с Кровавым Бароном в замешательство. За каким углом прячется скрытая камера? Это розыгрыш, да? Меня надули?
Никто не спешил выпрыгивать из кустов с криком: «Сюрпри-и-из!». Сафун Тай Де настоящая, свежая, лучезарная стояла на мосту, тонкая, как тростинка, и ветер раздувал пламя ее волос. Народ вновь повалил через реку, так что мне уже с трудом удавалось разглядеть рыжую макушку подруги за потоками черного, серого, безразличного.
У меня к этой девчонке было море вопросов.
Кто ты такая?
Если ты, и правда, Сафун Тай Де, зачем устраиваешь представления?
Что ты хочешь этим сказать и почему не скажешь напрямую?
«Пф-ф-ф! заворчал Кровавый Барон, поудобнее устраиваясь у меня в голове. Как будто ты не знаешь, что и зачем. Давай-ка вместе поразмыслим, кто у нас мастер намёков? Кто горазд устраивать фокусы? Правильно, высшие».
Я затрясла головой, скидывая Барона с насиженного местечка. Глупости какие. Не может быть, чтобы подруга была одной из них.
Уже по возвращении в кофейню и мне, и Барону стало ясно: необходимо срочно заземлиться. Еще немного потрясений и жди нас, психбольница!
Сам факт того, что я начала отзываться о себе во множественном числе, вселял опасения.
Первым делом я поставила телефон на зарядку. Сотни непрочитанных смс, еще столько же пропущенных вызовов. Мама дорогая! Популярность настигла меня посмертно.
И кстати, насчет мамы. Может, стоит ей написать? Позвонить?
Я представила, как зайдется у них с отцом сердце, когда их нерадивая доченька объявится спустя полвека. Чего доброго, на радостях опять захворают. Нет уж, лучше мне прикинуться мертвой. Незачем их тревожить. Тем более, что, судя по предсказаниям Кровавого Барона, в весьма недалеком будущем мне от мироздания достанется по полной программе.
Голова распухала от перебродивших в ней мыслей. Барон натиска не вынес и просипел из-под завалов: «Тётушке своей напиши!».
О! А вот ей можно. Она с давлением не свалится. Закалённая.
Тётушка Мира сначала не поверила. В ответ на моё сообщение она позвонила и заявила, что собирается оттяпать башку мошенникам, которые прикидываются ее дорогой Айю. Услыхав в трубке мой голос, она тотчас оттаяла.
Девочка моя, ты?!
«Девочка». Никому не позволю так себя называть. Ей можно.