Я откинулась на подушку позади себя, снова проводя пальцами по шерсти Гарета. Его дыхание стало более поверхностным, но глаза все еще были закрыты. Я подумала, может быть, он на самом деле не спит и слушает прямо сейчас, только притворяясь
спящим.
Уор наклонился и положил свои большие ладони на обе щеки, нежно обхватив мое лицо. Его глаза все еще были темными, но сейчас они были нормального цвета, один серый, другой зеленый, и в них отражалось мое собственное лицо.
Спи, пока можешь. Мы с Тэйном не позволим, чтобы с тобой что-нибудь случилось. И я подозреваю, что он тоже. Он кивнул на Гарета, который продолжал мягко мурлыкать, прижимаясь ко мне.
Губы Уора накрыли мои в сладком, мягком поцелуе, и я наклонилась навстречу. Мы растаяли вместе, как будто это была самая естественная вещь в мире. Как будто я ждала именно этого, чтобы позволить себе успокоиться. Мое тело расслабилось, начиная с головы и продвигаясь к пальцам ног. Я не осознавала, насколько сильно все еще была взвинчена после всего. Когда он отстранился, я не была готова. Я хотела задержаться в этом поцелуе еще немного.
Тэйн наблюдал за нами со своего места в кресле, на его скрытом тенью лице застыло задумчивое выражение. Когда он заметил, что я пялюсь, он подмигнул, а затем махнул рукой в сторону дальнего окна, голубая магия танцевала на его пальцах. Стекло засветилось голубым и серебряным, колыхаясь, как северное сияние.
Поспи немного, любимая. Это место защищено, я обещаю.
Я улыбнулась, глубже погружаясь в постель, позволяя теплу трех моих защитников окутать меня, размышляя, медленно погружаясь в столь необходимый сон, как, черт возьми, я оказалась в этой ситуации. Это дерьмо было компетенцией Сиренити, а не моей. Но, увы, когда меня сморил сон, я не смогла стереть усмешку со своих губ.
После трех дней, проведенных взаперти в хижине, я начала беспокоиться. Я несколько раз пыталась дозвониться Шону и Сиренити, но мне не удавалось. Уор заверил меня, что, вероятно, это была проблема с логистикой с их стороны и что все силы были направлены на то, чтобы убедиться, что Луна стаи Кровавой Луны в безопасности. Зная вампиров Ноктюрн, они были безжалостны, когда дело касалось безопасности моей кузины.
У меня в животе образовалась неприятная пустота, когда я подумала о своих кузенах. Шон и так находился в уязвимом состоянии, а осознание того, что ведьма, сделавшая с ним все это, снова на свободе, должно было подействовать на него. Я просто хотела услышать его голос и знать, что с ним все в порядке.
Гарет исчезал каждое утро, как только вставало солнце, а затем возвращался, пока я спала. Я несколько раз пыталась поймать его, прежде чем он убежит, но он был слишком быстр и хитер. Честно говоря, я теряю терпение, и во всем этом нужно разобраться, пока мы не предупредили Августа, что его кузен может одичать.
Иногда такое случалось. Когда с оборотнем случалось что-то травматичное, его разум мог отторгнуть это. Животное, живущее внутри нас, может не знать, как справиться с определенными эмоциями так, как это умеет наша человеческая половина. Ходили истории о диких оборотнях, которые убегали, не сказав ни слова, и никогда не возвращались в свои стаи или общество. Они жили как волки, не обращая внимания на боль, которую причиняли.
Наверное, я могу понять, откуда они взялись. Бывали ночи, когда кошмары о том, что случилось со мной в изоляторе Эстель, были просто невыносимы. Иногда я просыпалась в холодном поту, с трудом дыша, чувствуя, как вокруг меня смыкаются стены. Иногда я чувствовала горячую вспышку огня, впивающуюся в кожу, и на долю секунды мысленно возвращалась в ту маленькую операционную, пристегнутая к холодному металлическому столу, пока лицо очаровательного доктора вводило мне синюю жидкость.
Тэйн пододвинул ко мне тарелку с яичницей-болтуньей, пока Уор был в гостиной, щелкая между новостными каналами. Я уже выпила чашку кофе, съела бублик и банан, но Тэйн продолжал приносить еду. Еще немного, и я лопну. Я сморщила нос, пытаясь оттолкнуть его.
Ты хочешь, чтобы меня стошнило прямо на тебя?
Он закатил глаза, переводя их обратно на меня.
Ешь. Если ты этого не сделаешь, то сгоришь в первый же час. Поверь мне, ты еще поблагодаришь меня позже.
Я с презрением посмотрела на яйца в кашице. Сегодня мы собирались на пробежку. Они собирались показать мне периметр участка и указать возможные пути эвакуации, если случится худшее. Не стала с ними спорить, потому что после нескольких дней подавленности все, чего мне хотелось, это убежать. Мне удалось убедить Уора позволить мне побегать в волчьем обличье, хотя он и сказал, что это рискованно и, возможно, может спровоцировать Гарета.
Он был там, в том лесу, предположительно, держался поближе к хижине, но мы редко его видели. Иногда, когда я с тоской смотрела в окно, замечала проблески коричневого меха среди деревьев или пару горящих глаз в кустах на закате. Он был там. Всегда рядом. Всегда наблюдая.
Я проглотила яичницу, зная, что он прав, и я не собиралась выходить на улицу и падать в обморок у них на глазах. Пока я ела, ёрзала на стуле, наблюдая, как Уоррик переключает каналы. Картинка на старом телевизоре была нечеткой, но ему удалось поймать несколько местных станций.