Я продолжала гладить его, мой взгляд вернулся к окну. Я посмотрела на луну, гадая, присматривает ли за ним сегодня вечером сама Селена. Если бы она каким-то образом вернула его сюда, зная, что я сделаю все возможное, чтобы убедиться, что он в безопасности. Это было обещание, которое я дала себе тогда. Этот волк. Этот телохранитель. Эта боль в моей гребаной заднице никогда больше не испытает боли от моих рук.
Это первый раз, когда он перестал двигаться с тех пор, как тебя похитили, прошептал Тэйн. Он и Уор сидели в отдельных креслах в темноте. Тэйн взмахнул рукой в воздухе, голубая магия заискрилась на кончиках его пальцев, прежде чем прыгнуть к камину. Поленья загорелись, залив комнату тусклым сиянием.
Уор провел ладонью по своему усталому лицу. У него были темные круги под глазами, что заставило меня задуматься, отдохнул ли кто-нибудь из них.
За последние двадцать четыре часа он, должно быть, тысячу раз обошел периметр. Может, это
и к лучшему.
Мне нужно поговорить с кузеном, прошептала я, зная, что они оба меня слышат. Гарет слегка пошевелился, но только теснее прижался ко мне. Мои пальцы мягко перебирали его мех, пытаясь успокоить и расслабить его.
Она должна начал говорить Тэйн, но я покачала головой, обрывая его.
Нет, не Сиренити. Я встретилась с ним взглядом. Я хочу поговорить с Шоном. Возможно, он знает что-то, что может помочь Гарету. После того, как нас спасли из изолятора, Шону тоже было трудно оставаться в своем человеческом обличье. Ему потребовались месяцы, чтобы продержаться в нем достаточно долго, чтобы вспомнить, как функционировать.
Вспоминать моего кузена таким образом все еще было физически больно. Бывали ночи, когда вся стая замолкала, когда воздух наполняли вопли боли и мучения Шона. Доктор стаи и его удивительная подруга Кейт пытались помочь ему. Они работали с Шоном днем и ночью почти год, и он все еще иногда сопротивлялся.
Теперь все было лучше. Не идеально, но управляемо. У Шона был собственный маленький домик на землях стаи, но его почти никто не видел. Ушел общительный, жизнерадостный кузен, с которым я росла. На его месте был закаленный, измученный мужчина, который видел худшее в человеке и сумел пережить последствия. Если кто-то и мог помочь Гарету пройти через это это был Шон.
Уор кивнул с задумчивым выражением на волевом, красивом лице. Его борода стала гуще за те дни, что я его не видела, как будто он перестал за ней ухаживать.
У нас есть спутниковый телефон, который невозможно отследить. Ты можешь позвонить Шону утром, если хочешь, но это должно быть кратко. Мы не можем рисковать, пока Эстель на свободе.
От одной этой мысли у меня внутри все перевернулось.
У нее же нет причин преследовать меня, верно? Я имею в виду, я всего лишь одна из сотен похищенных дарклингов. Даже когда слова вырвались наружу, я уже предвидела реакцию.
Тэйн вздохнул, проводя рукой по своим светлым волосам.
Хотел бы я, чтобы для тебя все было так просто, любимая. К сожалению, ты, Сиренити, Шон и Локсли принадлежите к двум очень могущественным семьям. Трем, если считать стаю Кровавой Луны сейчас. Если она собирается трахнуться с кем-нибудь из своих жертв, то это будет один из вас. Насколько я знаю эту ведьму, она захочет устроить из этого спектакль.
Это привлекло мое внимание.
Ты знал ее лично? Спросила я Тэйна.
Он серьезно кивнул.
Когда-то я был ее телохранителем. В те первые дни, когда я был солдатом, его глаза были расфокусированы, как будто он вспоминал всю свою жизнь. Вероятно, так оно и было. Беспокойство поселилось внутри меня при мысли о том, что он был так близко к этому монстру. Пожалуйста, пойми, девочка Трикси; она повлияла на весь мир. Еще до того, как стать политическим соперником твоего дяди, она была номинальной главой сообщества дарклингов. Очень уважаемая древняя ведьма.
Мой взгляд метнулся к Уору, окутанному тенью, если не считать мерцающего света костра.
А ты? Ты тоже ее знал?
Он кивнул.
Издалека, да. И все. Коротко. По существу.
И никто из вас ничего не подозревал?
Тэйн рассмеялся.
Подозревал что? Что она могла затаить ненависть к людям, которые столетиями преследовали наш вид? Нет, никогда, он отмахнулся от меня, покачав головой. Между нами повисла тишина, пока он смотрел в огонь, а я смотрела на него. Затем он сказал: Я не думаю, что кто-то начинает планировать гибель целого вида. Его взгляд метнулся к моему. Затравленный и усталый. Это медленный процесс. Слишком много несправедливости, которая накапливается все больше и больше, пока, в конце концов, блядь, не лопнет. Так создаются злодеи. Именно тогда те, кто совершил эту несправедливость, оборачиваются, указывают на тебя пальцами и называют чудовищем.
Я судорожно сглотнула, моя рука замерла на голове Гарета. Должна признать, эта мысль приходила мне в голову не в первый раз. Была небольшая часть меня, которая злилась на людей. Даже на тех, кто не пытался активно оттеснить мой вид на задворки общества. Часть меня ненавидела их, и именно эта часть меня иногда пугала меня.
Тебе нужно поспать, сказал Уор, его мягкий, но глубокий и резонирующий голос вырвал меня из моих мыслей. Когда мои глаза сфокусировались, я поняла, что он возвышался надо мной, двигаясь с невероятной скоростью и скрытностью для человека его габаритов. Вампир или нет, это было впечатляюще.