Боги сыграли с ним жестокую шутку. Это просто не могло быть правдой. Сейчас он выйдет из леса и поймёт, что сошёл с ума. Илиас будет сидеть у костра с остальными из отряда «Кровавая Секира», и всё снова станет как раньше.
Но Джонас знал, что это ложь. Он знал, потому что его разум снова и снова прокручивал перед глазами миг, когда Илиас получил смертельный удар. Хаос битвы, жажда крови пела в его жилах. Но потом она закричала и всё остальное перестало иметь значение. Осталась лишь безудержная, слепая нужда добраться до неё. Спасти её.
Джонас бросил брата.
Оставил дорогу и рванул в лес как раз вовремя, чтобы услышать эти слова:
Это она. Эйса Вольсик.
Эйса Вольсик.
Это было невозможно. Потому что Эйса Вольсик была распята на столбе вместе с королём и королевой Исельдура семнадцать лет назад. Но Джонас отогнал сомнения и вонзил топор в череп воина, державшего её.
Как только она оказалась в безопасности, как только он убедился, что с ней всё в порядке, Джонас бросился назад, на дорогу. Но было уже поздно.
Он пришёл ровно в тот миг, когда это случилось.
Джонас стиснул зубы, сердце снова разбилось вдребезги. Он видел всё так ясно, будто это случилось секунду назад как Илиас бросился в бой, вместо того чтобы дождаться Джонаса или Рея, или Геклы, чтобы они прикрыли фланг. Видел, как брат нанёс удар, срубая голову одному, не заметив двух других, что вынырнули из тени. Видел, как брат обернулся и как неизбежность его судьбы обрушилась на него.
Видел, осознание на лице Илиаса. Увидел, как расширились его глаза, как он нанёс последний удар, хотя это было бесполезно. Увидел, как мечи вонзились в его тело. Один. Второй. Третий. Льебринья впечатляюще прочная броня, но не неуязвимая, и в этот раз она не спасла, и воины, напавшие на Илиаса, нанесли ему не один, а целых два смертельных удара. Джонас слышал вопль Геклы, крик боли Рея. Видел, как Сигрун натягивает лук и выпускает стрелу в молчаливой ярости.
Он снова ощутил как ярость разрывает его изнутри. Он атаковал, как берсерк, с безумием, которого он никогда раньше не испытывал: пятна крови, лязг мечей и безжалостная казнь врагов, пока его оружие не стало скользким от крови и все его противники не были повержены.
Джонас пытался выбраться из этой ямы отчаяния. Представлял родную ферму холмистые луга, резные балки длинного дома, голоса родных Но без Илиаса в доме не было ничего, кроме теней и мрачной тишины. Он потерял всякий смысл.
Боль в сердце затопила всё тело. Он устал и был очень зол. Зол на Илиаса за его безрассудство. Зол на себя за то, что не защитил его. Зол на неё за то, что привела к ним опасность.
Почему Илиас? Этот вопрос мучил его снова и снова. Его смерть не должна быть бессмысленной. Он ведь находил смысл в смерти матери, ведь она подвигла его убить отца. А отец умер, чтобы искупить своё зло. А Илиас? Ради чего пал он? Ответа не было, и чем дольше Джонас сидел в темноте, тем сильнее эта пустота его разъедала.
Почему?
Это было бессмысленно. Бесполезно.
И не нужно.
Мне так жаль, Джонас, сказала она. Я не хотела, чтобы всё так вышло.
Но Илиас мёртв.
И причиной была она.
Её преследовала королева. Не просто Клитенары. Не какая-то наёмница с рыжими волосами, которую он видел в Скутуре. Проклятая богами королева послала за ней армию наемников. Она выставила его полным дураком. Из-за неё погиб его брат.
Бескорыстная Силла. Теперь это имя звучало как насмешка. Она скрывала от него правду даже после того, как он спас её в Скутуре. Она лгала.
Она была эгоисткой.
Джонас чувствовал как закипает кровь. Она разрушила всё, что он строил. Раздавила его мечты.
Она Эйса Вольсик.
И Эйса Вольсик не его.
Когда Джонас вышел из леса стояла либо глубокая ночь, либо зарождалось ранее утро. Ему нужно было вернуться, согреться у костра, попить воды. Он поднялся и стряхнув с волос хвойные иголки, пошёл сквозь темноту к лагерю. Свет огня мерцал между деревьями, указывая ему путь. Когда он вышел из леса, над головой раскинулось небо, усеянное звездами.
Джонас замер. Дрожащее мерцание. Блеск. Искра, длинною в удар сердца, а может чуть дольше. Одна звезда отделилась от остальных в своем путешествии по небу, ярко и быстро вспыхнула, а затем исчезла.
Сердце сжалось, и он яростно моргнул.
У костра сидела одинокая фигура, и когда он подошёл ближе, Рей сел прямо. Джонас кивнул ему и сел ближе к теплу костра, пытаясь вернуть жизнь своему телу. Рей протянул бурдюк с водой и миску холодного рагу. Они молчали. Рей всегда умел молчать правильно.
Когда Джонас доел и утолил жажду, его грудь расслабилась, дымка горя рассеялась. Он снова почувствовал себя почти человеком.
Джонас был тем, кто нарушил тишину.
Завтра утром мы похороним его.
Рей кивнул, сложив руки в замок.
Он был хорошим человеком. Его смерть была достойной. Почётной.
Но Джонас молчал, уставившись в пламя.
Если хочешь взять паузу, Джонас. В этом нет стыда. Возьми столько времени, сколько нужно. Нам всё равно придётся искать нового воина. Он вздохнул и закрыл глаза.
Мне не нужно время, выдавил Джонас. Я вырежу своё горе на врагах в Истре. Я доведу это дело до конца. Ради него.