Я приходил.
Но папа не сказал мне ни слова. А он бы сказал! Я вдруг ощутила, как сильно выдохлась за день и плюхнулась на продавленный матрас, больно ударившись попой.
Да что ты говоришь! ухмыльнулся Лив. Вскипячу воду.
Я молча проследила за его нехитрыми манипуляциями. Братик, набрав воды в обычную кастрюльку, у него даже чайника не имелось, уселся рядом со мной и погладил по голове.
Думаю, он не хотел тебя расстраивать. Ты же уезжаешь скоро, а я только приехал.
Я кивнула, не задумавшись: откуда брат знает про мой отъезд?
Да, подумать только. Мама совсем не этого для нас хотела, он улыбнулся чему-то в своих мыслях. А теперь её нет.
Её нет, закивала я. Лив, а почему ты в городе? Как же учёба?
Меня попёрли.
Я устало зевнула. Братишка улыбался, а я не понимала, в чём подвох.
Оливер всегда был оболтусом: не слушался маму, прогуливал занятия в приходской школе, водился с плохими ребятами, но он грезил военной академией с детских лет. Особенно глубоко в сердце брата укоренилась эта мечта после встречи с синеглазым вельможей.
Тогда юноша почти излечился и был готов покинуть госпиталь. Вернее, мама его прогоняла. Я ещё сильно удивилась: почему? Да, он курил на территории, но других грехов за ним не замечала. Я принесла маме обед, но у порога её кабинета остановилась, услышав ругань. Заглянула в щель для ключа и увидела его. Мне вдруг показалось, что я ошиблась, и синеглазый вельможа не взрослый, а такой же ребёнок как я, которого ругает женщина в возрасте. Да, мама отчитывала его и просила уехать скорее.
Чтоб я больше никогда ни тебя, ни твоих братьев не видела! зло кричала она.
Синеглазый вельможа слушал её с опущенной головой, покорно кивал и просил прощения за какого-то «Сешалина», или как-то так.
В тот же день мы с Оливером встретили вельможу в нашей деревне. Он закупался всякой снедью в дорогу. Брат увидал на его поясе меч и подбежал с вопросами: служит в саадской армии или в нашей? Наёмник? А какой магией обладает помимо теневой?
Брата интересовало всё, а юноша усмехался и уклончиво отвечал на вопросы, пока не заметил меня.
А,
это моя сестрёнка, Олейна, представил братик.
Олейна? удивлённо переспросил вельможа, и я вновь поняла, что он совсем юн.
А я Оливер, добил незнакомца брат.
А
А вот и мама! Лив сдал почти всё наше семейство с потрохами, указывая длинным пальцем на маму, которая громко ругалась с продавцом рыбы поодаль.
Эстер? голос вельможи осип.
Ага, горделиво заулыбался брат.
Несколькими мгновениями позже и мама заметила нас. О, как она ругала вельможу! Кричала на весь базар! Но всё это было так давно.
Теперь мы с Оливером сидели в убогой квартирке и общались под звуки прыгающей на кастрюле крышки. Затушив огонь на плите, брат разлил воду по чашкам, не забыв насыпать в них сушёные листики чая. Где-то за окном орали кошки, им подпевал какой-то пьяница, а разъярённая женщина верещала во всю глотку, что ночь на дворе, что хочется тишины.
И ты так спокойно об этом говоришь? спросила я брата.
Ну, что было, не исправишь. Вообще, мне дали неплохие рекомендации. Попробую поступить в другую, в следующем году.
Оливер рассказывал мне ещё что-то за чаем. В основном байки из академии. Я кивала, иногда улыбалась, но всё чаще зевала. Лампа потрескивала. Брат ходил по комнате, будто маятник. Я всё медленнее откликалась на вопросы и почти не вставляла согласного мычания в паузах. Даже не заметила, как уснула.
Разбудили меня шуршание и тихие ругательства это Оливер куда-то собирался.
О, ты спи, спи, проговорил, успокаивающе помахав рукой.
Это не подействовало. Я села, спина болела из-за неудобного лежака. Ноги затекли, и теперь их будто пронзали маленькие иголочки. Во рту было сухо, а из единственного окна струился слабый солнечный свет.
Сколько? прохрипела я.
Брат улыбнулся и сообщил, что уже почти девять утра. Сонливость мигом сошла, я подскочила и похлопала себя по щекам. Ноги занемели, но я старательно топталась на месте, пока покалывание не прошло.
Оливер разрешил позавтракать, чем захочу, а сам пообещал вернуться около пяти. Горделиво задрав подбородок, братик заявил, что устроился в службу доставки. Там, конечно, удивились, когда в посыльные заявился рогатый, но обрадовались. Лишних ног не бывает. Я похвалила брата, а потом сказала, что должна спешить к Мие.
Ого, у тебя появились друзья?
Только одна, улыбнулась смущëнно. Я вас обязательно познакомлю. На празднике.
Буду рад.
Лив на прощание чмокнул меня в лоб, а я крепко обняла его и побежала к Мие.
Глава 6. В преддверии праздника
Тихонько, на цыпочках, я просочилась в дом. Осторожно заперла за собой дверь и прокралась на второй этаж. Сердце колотилось в груди, отдаваясь удушающим эхом в горле. Дверь в спальню была приоткрыта. Тонкой линией по полу из неё разливался солнечный свет. Я схватилась обеими руками за ручку и потянула на себя, ещё не понимая, что изнутри доносилось безмятежное сопение.
Мия дрыхла в обнимку со скрученным валиком одеялом, закинув на него одну ногу. В комнате стоял затхлый воздух, и я не побоялась раздвинуть створку окна, впуская с улицы свежий.