Идем, тебе надо отдохнуть, а то ты еле на ногах стоишь, покачала головой леди Ариана.
Так оно и было, но Айлин боялась признаться, боялась, что ее бросят посреди Пущи. Еще недавно она всем сердцем рвалась сюда, чтобы умереть, но теперь она не знала, что и думать. Безумная надежда переплеталась с отчаянием и страданием от мыслей о боли, причиненной отцу своим непослушанием и бесстыдством, ее терзали любопытство и тысяча вопросов, но в то же время страх сказать что-то не то и не понравиться леди Ариане.
Они подошли ближе и Айлин увидела, что вокруг башни стоят поблескивающие столбы.
Чешуя Громокрыла отпугивает зверей, махнула рукой леди Ариана, указывая на пару чешуек, прицепленных к ее платью.
Это объясняло поведение собак, но кто бы мог?
За пределами леса он известен как Дракон Пущи, все так же небрежно продолжила леди Ариана.
Айлин покачнулась, словно ей заехали кулаком под дых. Дракон Пущи! Похититель девиц и пожиратель рыцарей! Тварь, чье пламя сжигает все, кроме магии, а по слухам иногда и саму магию! Башня надвигалась и Айлин, пытаясь отвлечься, подумала, что жилище леди Арианы по высоте, пожалуй, не уступит донжону отцовского замка.
Кудах-тах-тах-тах!
С заполошным курлыканьем и кудахтаньем откуда-то выскочила огромная курица, выше Айлин и уж тем более леди Арианы. Смертовзгляд, про которого ходило столько легенд в основном о парализованных и обесчещенных девицах ластился и что-то вымогал, затем посмотрел в сторону Айлин.
Свои, Кудах, сказала леди Ариана строго и Смертовзгляд склонил голову. Извини, дружище, но сегодня без добычи, не дали ни травок пособирать, ни тебе вкусного зайца поймать. Поклюй пока что-нибудь сам, а я помогу нашей гостье и мы что-нибудь придумаем, хорошо?
Смертовзгляд склонил голову и умчался, кудахтая в лес.
Привязался вот, немного виновато пояснила леди Ариана, дурной и ест, как не в себя, а жалко.
Она взмахнула рукой и дверь в башню отворилась.
Пока Громокрыла не было, дверь не делала, чтобы мелкое зверье в башню попасть не могло, приходилось в окно летать или подъемник призывать, пояснила Ариана, бросая взгляд на саму Айлин.
Да, госпожа, ответила та, ощущая, как голова идет кругом.
Новый взмах прутика, прямо перед лицом Айлин.
И правда истощение, но больше нервное. Половину дозы успокоительного, крепкий сон и хорошая ванна с сытным обедом помогут с этой проблемой, вынесла диагноз леди Ариана.
К ней прямо по воздуху уже подлетел странного вида флакон, но Айлин уже окончательно пресытилась и утратила способность удивляться.
Покорно выпила содержимое и отключилась прямо там же.
Айлин снилась умершая мама, словно бы она спустилась с небес, из чертогов Всемогущего Отца, и крепко обняла ее.
Мама, плакала Айлин, как в детстве, ты бы знала, как мне тебя не хватает!
Я знаю, доченька, отвечала та и гладила ее по голове, потому и спустилась поддержать.
Но почему ты тогда не явилась отцу! Не сказала ему, чтобы не выдавал меня за Хархипа Гидаму!
Пока я была жива, неустанно говорила ему об этом, лицо мамы исказилось болью. Он хотел выдать тебя в шестнадцать лет, как положено, но я умолила его отложить поиски тебе нового мужа, дабы ты хоть немного пожила свободной.
Мама, еще сильнее расплакалась Айлин.
Мама умерла год назад, почему-то Айлин помнила об этом даже во сне и даже осознавала, что это сон, хотя все вокруг было таким реальным. Она словно снова переживала ту боль годичной давности, затем сменившуюся еще большей болью предстоящего замужества за стариком.
Почему ты не явилась отцу?!
Дела живых живым, печально ответила мама, таков закон Небесного Отца, но при виде тебя я не выдержала.
На следующий день
Айлин проснулась и обнаружила, что лежит в огромной комнате, а в широко раскрытое окно льется яркий солнечный свет. Под одеялом она была полностью обнаженной и залилась краской стыда, а затем едва не упала в обморок, когда вылезла из кровати и оказалась голой напротив огромного зеркала. Словно бесстыдные падшие женщины, не чтящие заветов Отца!
Она обнаружила рядом свою одежду, странно чистую и так тщательно заштопанную, что нельзя было обнаружить места разрывов. Нательная накидка, юбка, патра, вуаль, головная накидка, высокие туфли-колодки, тщательно скрывающие ноги до самых щиколоток.
Благодарю тебя, о всемогущий небесный Отец, Айлин опустилась на колени перед окном и начала молиться в сторону солнца, а стало быть небес и отца.
Она долго и истово благодарила его за помощь и возможность повидаться с мамой, и просила прощения за свои грехи: непослушания, своевольства, бегства от воли отца. Она искренне раскаивалась в своем поступке, жалела и в то же время не жалела о нем. Слишком много свободы дали женщинам, постоянно ворчал отец и Айлин знала, что так оно и было с ней. Найкор воевал, а она наслаждалась свободой и заедала сладостями горькие мысли, что другие женщины согревают его постель. Затем Найкор умер и Айлин наслаждалась свободой, заедая горькие мысли, что это плохо радоваться смерти мужа. Затем свобода закончилась и Айлин, всхлипывая, заедала свое горе и мысли о грядущем замужестве за стариком.