Но дело было не только в ее одежде. Грейнджер стала иначе двигаться: в каждом движении появилась хищная кошачья грация, жесты стали сдержанее и точнее. Даже руку на занятиях она стала поднимать по-другому. Драко заметил это еще на первом уроке по уходу за магическими существами, и даже передразнил ее, надеясь посмотреть на реакцию, но добился только вспышки хохота от слизеринцев. Грейнджер же лишь скользнула по нему взглядом и отвернулась, как будто его выходка не имела к гриффиндорке ни малейшего отношения.
Она вообще стала вести себя так, как будто все происходящее ее не касалось. Все реже появлялась вместе с Уизли и Поттером, никогда не приходила в Большой зал на ужин, а иногда и вовсе не появлялась целый день, как будто исчезала из школы.
А еще она молчала.
Это было так странно: Гермиона Грейнджер, гриффиндорская выскочка, молчала. Молчала в ответ на его подколки, молчала на переменах, а главное молчала на уроках Амбридж. Та Грейнджер, которую он знал четыре предыдущих года, высказала бы все, что думает о методах преподавания министерской жабы на первом же уроке. И непременно вступилась бы за Поттера. А эта Грейнджер молчала и, казалось, ей не было никакого дела до того, что происходит в классе.
Если бы у Драко был друг, с которым он мог об этом поговорить, этот друг непременно поинтересовался бы, откуда самый заносчивый и эгоистичный чистокровный сноб Слизерина столько знает о магглорожденной гриффиндорской зубриле, что смог заметить все эти изменения. Но таких друзей у Малфоя не было, и его никто ни о чем не спрашивал.
Драко Малфой ошибался.
Гермионе вовсе не было безразлично происходящее в классе. Каждый раз на уроках ЗОТИ она кипела от возмущения.
Эта жаба наверняка специально их ничему не учит, чтобы в случае чего волшебники оказались абсолютно беспомощными. Пропасть между тем, чему ее за три месяца научил Брегович, и что умели ее ровесники, была просто огромной, и росла с каждым днем.
Гермиона постоянно возвращалась мыслями к идее организовать альтернативное обучение, хотя бы для однокурсников, но все упиралось в полное отсутствие у нее свободного времени. Да и свои навыки афишировать ни в коем случае нельзя.
В один из дней гриффиндорку наконец озарило: Гарри! Ну конечно! Как она могла не подумать об этом раньше! Гарри знает больше остальных, у него есть чему поучиться, а главное у него есть практический опыт! Рону идея тоже пришлась по душе, и совместными усилиями они уговорили Поттера.
Собрание назначили на субботнее утро в Хогсмиде. Гермиона понимала, что вряд ли найдёт время на личное участие в затее, кроме этой встречи, и решила помочь организационно: трансфигурировала мелкий мусор в фальшивые галлеоны и наложила на них Протеевы чары. Их потом можно будет раздать участникам, чтобы оповещать о времени проведения собраний и не попасться.
Оставалась проблема Амбридж. Формально кружки по интересам не были запрещены правилами Хогвартса, но подставлять Гарри лишний раз не хотелось. В голову пришла мысль о магическом контракте не таком, конечно, как у нее, что-нибудь легкое. Просто чтобы можно было узнать, если кто-то его нарушит и донесет на них Амбридж. Пусть у него рожки вырастут или бородавками обсыпет В раздумьях о том, как лучше заколдовать пергамент и заставить всех его добровольно подписать, Гермиона потянулась за одним из справочников по магическим сделкам и обетам.
Просматривая содержание, глаза её внезапно замерли на одной из строчек, расширившись от удивления. Такое простое решение! Как оно не пришло ей в голову раньше?..
А пока нужно зачаровать пергамент и выспаться. Завтра будет первая в этом году вылазка в Хогсмид, и нужно воспользоваться этой возможностью, чтобы отправить письмо Малфою-старшему обычной совиной почтой, а не школьной сипухой. Не стоит раньше времени раскрывать карты.
Одна встреча и, если все пройдет, как задумано, вопрос с треклятой помолвкой будет решен.
====== Глава 14. ======
Малфой-мэнор, Лорду Люциусу Малфою.
Уважаемый мистер Малфой!
Я полагаю, нам необходимо встретиться и обсудить известный вам вопрос.
Буду счастлива познакомиться с Вами и Вашим сыном в воскресенье, в 18.00, в кабинете директора Школы чародейства и волшебства Хогвартс Альбуса Дамблдора.
С уважением, Александра Розье.
Люциус получил письмо в субботу днем.
Поспешно разорвал конверт, пробежал глазами по строчкам, написанным аккуратным твердым почерком, и на его губах расцвела довольная улыбка. Девчонка сама пришла в руки, как он и ожидал. И, очевидно, она все-таки не ученица Хогвартса: списки учащихся он выучил буквально наизусть, и студенток с именем Александра подходящего возраста в них совершенно точно не было, да и сова, которая принесла письмо, была обычной почтовой и ничем не напоминала школьных сипух.
Ему, однако, не понравилось назначенное место встречи. Совсем не нужно, чтобы Дамблдор совал свой нос в это дело. Но, возможно, старик просто помог девчонке отыскать Драко и связаться с Люциусом начать поиски своего семнадцатилетнего жениха со школы чародейства и волшебства было логично.
Все считают, что Розье были убиты Грюмом, так что оснований сомневаться в Малфоях ни у девчонки, ни у старого директора быть не может. Разыграем счастливое соединение отпрысков благородных семейств. А что до того, что будет потом Незаметные следящие чары на помолвочное кольцо девушки, а затем последует несчастный случай, какое горе, безутешный наследник дома Малфоев оплакивает свою невесту.