Слова, наконец, вырвались наружу, заставив ее почувствовать себя запыхавшейся и незащищенной, особенно когда Фрэнк не ответил сразу. Покраснев, она хотела было отдернуть руку, но его пальцы мягко сомкнулись вокруг ее.
Для меня это большая честь, сказал он наконец, и ее наполнило облегчение.
Правда?
Да. Я не могу вспомнить никого другого, с кем бы мне хотелось испытать это.
Тогда, это свидание.
Слово звучало так странно. Сколько времени прошло с тех пор, как она была на свидании? Наверное, годы. Она подозревала, что у Фрэнка прошло еще больше времени, но он улыбался ей сверху вниз.
Свидание, согласился он. Могу ли я заехать за тобой сюда в субботу? Около двух?
Ее сердце трепетало от волнения, когда она улыбнулась ему в ответ.
Конечно.
Он еще какое-то время держал ее руку, а затем, наконец, отпустил ее. Ее пальцы сразу почувствовали холод и одиночество.
Наверное, мне стоит позволить тебе вернуться к работе.
Несмотря на его слова, Виктория заметила, что он избегает оглядывать лабораторию.
Я с нетерпением жду субботы.
Я тоже.
Подкрепив свое мужество его согласием, она решила рискнуть еще раз.
И я подумала, если ты не возражаешь, я могла бы завтра снова прийти к тебе в мастерскую. Мне бы очень хотелось узнать больше о том, чем ты занимаешься.
К ее облегчению, Фрэнк снова кивнул, выглядя довольным ее предложением.
С радостью. И обещаю, что на этот раз не прогоню тебя.
Их взгляды встретились, и она почувствовала странное затруднение дыхания. Фрэнк как будто наклонился к ней, но затем выпрямился, отступив немного назад.
Еще раз спасибо за этот
прекрасный стол, сказала она, еще раз проведя рукой по гладкой поверхности. Идеальный.
Хочешь, чтобы я отнес его в кабинет перед уходом? Ты можешь показать мне, куда его поставить.
Он легко поднял его, мышцы его рук интригующе вздулись, когда Виктория последовала за ним в свой кабинет и попросила поставить его перед большим окном. Большая комната, казалось, сжалась, когда Фрэнк повернулся и посмотрел на нее. Ее сердце бешено забилось, когда большая рука нежно обхватила ее лицо.
Он наклонился, и на мгновение Виктория подумала, что он собирается ее поцеловать, но все, что он сделал, это коснулся губами ее щеки так же, как она поцеловала его в щеку на днях.
До завтра, дорогая.
На этот раз он, казалось, даже не заметил нежности. Он улыбнулся ей, а затем исчез, оставив ее ошеломленной, счастливой и более чем возбужденной. Как ей дожить до фестиваля. Или до завтра.
***
Фрэнк все время улыбался, поднимаясь обратно на холм в свою мастерскую. Солнце начало садиться, и, когда оно скрылось из леса, низкие косые лучи багрово окаймили сломанные паруса ветряной мельницы. Он вздрогнул, это зрелище слишком ясно напомнило ему ночь пожара.
Это произошло в ту же ночь, что и инцидент, когда он, спотыкаясь, добрался до дома, едва контролируя свое новое огромное тело. Он помнил, как чуть не сорвал дверь с петель, когда открыл ее. Его мать подняла голову и закричала, ее крики звенели у него в голове.
Не надо, ма. Это я, умолял он снова и снова.
Ты не мой сын.
Пожалуйста. Что-то произошло сегодня вечером. Не только со мной, со всеми.
Казалось, она его не слышала.
Мне все равно. Отойди от меня, чудовище.
Мне больше некуда идти.
Мне все равно, Фрэнк. Уходи!
Она начала швырять вещи, пока он стоял в шоке. Она использовала его имя. Она знала, кто он. Но ей было все равно.
Снежный шар столкнулся с его головой, а затем отскочил, опрокинув свечу. Его трясло слишком сильно, чтобы заметить, что оно покатилось по шторам, пока пламя не взметнулось по ткани, окружив окно огнем.
Нам нужно выбраться отсюда.
Я никуда с тобой не пойду.
Она подняла еще одну вазу, когда Фрэнк, спотыкаясь, направился к ней. Ваза ударилась о его лицо, и он столкнулся с диваном, разлетевшимся на куски, но он не обратил на это внимания. Кровь потекла по его лицу, и она закричала, когда Фрэнк поднял ее на руки. Он молился о том, чтобы не причинить ей вреда, пока нес ее, брыкающуюся, кричащую и все время называющую его чудовищем. Как только они оказались на свободе, он поставил ее на землю и обернулся, чтобы посмотреть, как огонь пожирает ветряную мельницу.
Хуже всего было то, что ветряная мельница досталась в наследство его отцу годы, которые он провел, тщательно восстанавливая горящее здание. Фрэнк помогал ему столько, сколько он себя помнил, а теперь все пропало. Он помнил, как чувствовал, как кровь и слезы на его щеках высыхают от жара огня, но не отвел взгляда. Он оставался там всю ночь, наблюдая за разрушениями, которые он причинил.
Утром его мать ушла, но, на удивление, большая часть ветряной мельницы осталась. Несмотря на ярость пламени, прочные старые бревна оказались устойчивыми к огню. Это не имело значения. Теперь никто никогда не восстановит ветряную мельницу.
Инга была той, кто нашел его и убедила вернуться с ней домой. Он отказался. Как он мог рискнуть и совершить еще один подобный инцидент? В конце концов она вздохнула и потихоньку начала приносить в мастерскую мебель и другие необходимые вещи. Однажды Том появился и, не сказав ни слова, помог ему построить перегородку в задней части мастерской, чтобы создать собственное жилое пространство. С тех пор Фрэнк был там и был, если не совсем доволен, то привыкшим. Но теперь была Виктория, и он внезапно почувствовал, что все меняется.