Я протиснулась в дверь, захлопнув ее за собой. С другой стороны раздались ругательства, шаги и крики. Я сбросила туфли, прежде чем двинуться дальше, по пути столкнувшись с горничной. Она врезалась в стену, и поднос, который она держала, со звоном упал на пол, а стекло разлетелось вдребезги. Хорошо. Это могло бы замедлить их бег еще больше.
Я направилась к входной двери, радуясь, что давным-давно запомнила дом Карсона. К счастью, у входа не было громил. И снова Карсон Бэджли был слишком самонадеян и считал себя богом среди людей, недооценивая любого, с кем вступал в контакт. Я хлопнула входной дверью и растворилась в ночи. Гравий под ногами впивался в подошвы, вгрызаясь в плоть, но я этого почти не чувствовала. Мне было все равно. Мне просто нужно было бежать.
Внезапная волна адреналина захлестнула меня. Я понятия не имела, откуда она взялась, но мое тело словно наполнилось приливом скорости и энергии, которого я никогда раньше не чувствовала. Слезы хлынули из моих глаз. Я не могла остановиться. Я бы ни за что не остановилась. Понятия не имея, что делать и куда идти, я выбежала через открытые ворота и помчалась по темной улице богатого района. Я могла бы убежать в лес за домом и исчезнуть, но знала, что там был электрический забор, который тянулся вдоль границы владений Бэджли, специально поставленный, чтобы не подпускать волков к их земле.
Я слышала лай, от которого кровь стыла в моих жилах. Лай и крики. Позади меня зажглись прожекторы, которые Бэджли также установили вокруг своего поместья, освещая всю округу почти дневным светом, но я продолжала бежать. Я бежала по улице босиком, рыдая и истекая кровью, выглядя как сумасшедшая, но ни разу не остановилась. Ни разу. Не тогда, когда проезжали машины и сигналили клаксонами. Не тогда, когда пожилая женщина, выгуливающая свою маленькую собачку, подошла к краю тротуара, прижимая руку к сердцу и с выражением ужаса на лице.
У меня была только одна цель. Бежать. Бежать сейчас. Покинуть это место. Уйти от мужчин, которые хотели причинить мне боль. Которые хотели использовать меня. Я не знала, за
двигаюсь не в том направлении. На меня обрушился какой-то груз, и что-то сжалось вокруг моей талии, отбрасывая меня назад.
Я вскрикнула, когда воздух вырвался из моих легких. Когда мои глаза в шоке распахнулись, я увидела, как океан отступает, когда меня перенесли обратно через перила. Руки обхватили мой торс, таща назад, пока я сопротивлялась. Я боролась с ними, дергая свое тело из стороны в сторону. Дождь лил так сильно, что я больше ничего не могла видеть сквозь него. Я боролась так усердно, что слышала бормотание и проклятия, когда била, пинала или рычала. Но через несколько секунд, которые показались мне и секундами, и часами одновременно, мой мир погрузился во тьму. Запах мешковины ошеломил меня. Мои руки были заломлены за спину. Кто-то оттащил меня назад, и я позволила себе стать мертвым грузом.
Я пыталась. Я так старалась бороться с этим. Я хотела вернуться в то сладкое, восхитительное забвение, ожидающее меня на дне гавани. Но вместо этого все, что меня ожидало, это холодный металлический пол какого-то большого автомобиля и щелчок тяжелых замков, вставших на свои места, когда мы умчались в ночь.
ГЛАВА 7
Когда я проснулась, мне было холодно. Так холодно, что у меня заболела кожа, когда я распрямила конечности. Во рту словно была вата, а глаза горели, как будто кто-то протер их наждачной бумагой, я попыталась сесть, но быстро поняла, что мои руки связаны.
Неуклюже поднявшись на колени, я попыталась разжать руки, но они зацепились за кусок цепи, соединяющей кожаные наручники вокруг моих запястий. Срань господня это было плохо. Это было так чертовски плохо. Мое сердце бешено забилось, и я заставила себя дышать ровно и медленно. Если я снова потеряю сознание, это не принесет мне никакой пользы.
Просто сосредоточься Сосредоточься на том, что ты видишь. Что ты чувствуешь? Холод. Я чувствовала холод, ноющий, пронизывающий холод, такой глубокий, что у меня ныли кости.
Моим глазам потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть, и мне пришлось вытереть слезы запястьями чуть ниже кожаных манжет. В какой бы комнате я ни оказалась, она была почти непроглядно темной, а пол под моими коленями был мягким, как матрас. Примерно в десяти футах передо мной вспыхнул мигающий красный огонек, и двойное изображение этого маленького пятнышка отразилось от оконного стекла. Когда мои глаза привыкли еще больше, я поняла, что комната была пустой, если не считать единственного прямоугольного окна на стене передо мной.
Привет! позвала я хриплым голосом, когда зашлась в приступе кашля. На мгновение в глазах у меня помутилось, и я чуть не откатилась в сторону. Мой желудок скрутило.
Я сказала, привет! позвала снова, на этот раз громче.
Не встретив ничего, кроме тишины, я напрягла слух в жуткой темноте. Сейчас я проклинала себя больше, чем когда-либо, за то, что пренебрегла своей потребностью в крови. Прямо сейчас я хотела быть сильнее, а мои чувства острее. Я была такой же жалкой и хрупкой, как человек, и я расплачивалась за это. Наблюдая, как мигает красный огонек, я считала секунды между каждой вспышкой. Две секунды, затем еще одно мигание. Устойчивый. Контролируемый. Я уставилась на этот огонек и задумалась