Опыта у меня не было никакого. В прошлой жизни всего один раз ездил с отцом на сенокос. Моё участие кончилось глубоко порезанным пальцем, который мужики, за неимением йода, присыпали пеплом от «Беломора». Щипало сильно, но кровь остановилась. И зажил палец на удивление быстро.
Коса была туповатой и то и дело норовила воткнуться носком в землю. Но я прошёлся по лезвию оселком, приноровился, и дело постепенно пошло на лад. Вот и хорошо! Не так стыдно будет перед деревенскими охотниками на покосе.
Работа заняла у
меня часа два. Плечи с непривычки ныли, зато на участок теперь было любо-дорого взглянуть. Исчезло впечатление заброшенности, стало понятно, что здесь живут. Даже дом словно приосанился и казался выше, чем раньше.
Оставив траву подсыхать, я прихватил пустой рюкзак и отправился в магазин. И так второй день, считай, за соседский счёт питаюсь. Стыдоба!
Деньги у меня были, и немаленькие. Двадцать пять рублей одной бумажкой, две красненькие десятки, трёшка, и шестьдесят три копейки мелочью. Для студента в деревне целое состояние! Лежало это сокровище внутри рюкзака, в специально пришитом потайном кармашке.
Интересно, это я такую стипендию получил, или
Смутные воспоминания зашевелились в мозгу. Ничего конкретного. Чьи-то лица, голоса. Здание вокзала, словно чёрно-белый фотографический снимок. Я обнимаю какую-то женщину возле входа в вагон электрички.
Чёрт! Я ведь так и не заглянул в паспорт, на страничку прописки!
Я чуть было не повернул обратно к дому, но вовремя спохватился. Паспорт никуда не убежит. Вечером посмотрю.
В просторном кирпичном здании магазина было прохладно. Под потолком гудели синеватые лампы дневного света с решётками, похожими на рыбьи скелеты. Лампы были усеяны крохотными коричневыми точками мушиных следов.
У полупустого прилавка худенькая продавщица в белом халате увлечённо читала какую-то книгу, обёрнутую плотной бумагой. Увидев меня, она быстро спрятала книгу под прилавок и улыбнулась.
Здравствуйте!
Она была на год или два старше меня. Симпатичная. Только лицо усталое.
Здравствуйте!
Я окинул взглядом полки. Да, негусто. Банки рыбных консервов, сложенные в традиционные пирамиды. Сероватые макароны-«рожки» в шуршащих пакетах. Карамель «Барбарис». Водка. Плавленые сырки «Орбита».
В деревянном ящике на прилавке лежали четыре кисти мятого зелёного винограда.
Овощей в магазине не было вовсе. Молока, кефира и сметаны тоже. Это понятно в деревне овощи у всех свои. Да и коровы в деревне имеются.
Но как быть мне?
Хотя Пожалуй, я знаю, с кем можно посоветоваться.
Скажите, пожалуйста хлеб есть?
Хлеб привезут в четыре.
Продавщица тряхнула рыжими, подкрашенными хной волосами.
Но очередь надо занимать заранее.
Час от часу не легче. Пожалуй, придётся выкроить день и съездить за самым необходимым в районный центр.
При мысли о районном центре в голове снова промелькнули неясные образы. Асфальтированная улица между трёхэтажными домами. Растрескавшийся тротуар усыпан тополиным пухом. Машины проезжают настолько редко, что на проезжей части вполне можно играть в футбол. Но мы с ребятами предпочитаем асфальтированную спортивную площадку возле здания профтехучилища.
На плоскую крышу училища можно легко залезть по приставной лестнице. А потом лежать на горячем гудроне и смотреть в небо.
Образы проносились стремительно, и таяли без следа.
Чёрт!
С вами всё в порядке? спросила продавщица.
Да, кивнул я, возвращаясь в реальность. А мяса нет? Или колбасы?
Её тоненькие выщипанные брови удивлённо поднялись.
Мяса?
Бледные губы дрогнули в улыбке.
Вы же егерь, да?
Да, не понимая, ответил я.
Продавщица снова улыбнулась, потом её лицо стало серьёзным.
Мяса у нас не бывает. Что-нибудь ещё?
В конце концов, я взял пять банок рыбных консервов, килограмм сахарного песка, два килограмма макарон и триста граммов карамели.
Продавщица пощёлкала костяшками счётов и назвала сумму. Я вытащил из кармана одну десятку и протянул ей.
Водки не надо? спросила женщина.
Нет, спасибо.
Ладно, внезапно решившись, сказала она. Я вам две буханки хлеба оставлю. Только зайдите попозже, перед закрытием. И рюкзак возьмите, чтобы никто не увидел.
Спасибо, удивленно протянул я. А не подскажете у кого можно овощей купить? Картошки там, огурцов, помидоров?
Продавщица бросила быстрый взгляд на дверь, словно опасалась, что кто-то может подслушивать. Поколебалась одно мгновение.
Вы вечером подходите, к закрытию. Что-нибудь придумаем.
На улице затарахтел и смолк автомобильный двигатель. Железная дверь магазина скрипнула, на мгновение впустив солнечный свет с улицы. В магазин вошёл Володя водитель совхозного «ЗИЛа».
Вид его вызывал сочувствие. Помятое лицо, покрасневшие глаза и запах перегара, зажёванного лавровым листом.
Увидев меня, он остановился в нерешительности.
Андрюха! Здорово! Ну, ты как? Устроился уже?
Ага, ответил я.
Володя повернулся
затушил её о подошву сапога.
Тут такое дело, Андрей Иваныч. Как Ильич помер наши мужики собак разобрали. У него хорошие псы были. Две лайки и гончая. Ну, ты же понимаешь, что без хозяина-то они бы не выжили.