и одаривала приглашающего сверкающей улыбкой, чтобы тот не обижался. Так было с самого начала смены и почти до ее конца.
Когда до прощального костра оставалась всего неделя, на счету Вики уже был целый десяток разбитых сердец. Поговаривали, что один безнадежно влюбленный в нее парнишка даже пробрался в невесть как открытую вечером и оставшуюся без присмотра санчасть, чтобы выкрасть таблетки, наглотаться и оставить этот бренный мир. Однако повариха тетя Люба, случайно проходящая мимо, увидела шкета в окне и сразу поняла, что дело дрянь, и надо действовать быстро. В этот момент несчастный Ромео уже заперся изнутри и собрался закинуть в себя пригоршню не пойми чего. Несмотря на почтенный возраст, тетя Люба влетела в санчасть пулей, выломав запертую изнутри дверь, вовремя схватила несчастного влюбленного за загривок, заставила сделать промывание марганцовкой и оттащила к вожатым.
Парня на следующий день забрали домой родители. Медсестру, забывшую закрыть на ночь дверь, мигом уволили, шумиху поднимать не стали. А Вика, как ни в чем не бывало, продолжила мирно со всеми общаться и все так же же сверкать белозубой улыбкой.
В конце концов сердце волоокой и загадочной красавицы, к вящему удивлению всего населения лагеря, удалось завоевать взбалмошному парню Кольке по прозвищу «Шпала», который был ее полной противоположностью. Ничего загадочного в нем отродясь не бывало. Колька нередко дрался, курил (но умудрялся мастерски шифроваться от вожатых), говорил только о футболе и ни о чем другом, а в школе он едва-едва успевал учиться на тройки и дважды оставался на второй год, поэтому к пятнадцати годам дошел только до седьмого класса.
Робкие Колькины ухаживания за местной мегазвездой начались просто: он решил подкатить не нагло, напрямую, а через самого милого малыша лагеря первоклассника Саньку, который поразительно напоминал Ленина с октябрятской звездочки. Местный хулиган выловил слоняющегося без дела малыша и сказал:
Вику из второго отряда знаешь? Да не дрожи, не трону.
Знаю, ответил малыш, немного побаиваясь и вытирая веснушчатый носик ладошкой. Она в корпусе по соседству живет.
Молодчина. Эту записку передашь ей, как увидишь. И вот это ещё, и сунул пацану в руки букетик из полевых цветов.
А чего сам не передашь? полюбопытствовал малой, удостоверившись, что леща ему не отвесят.
Не твое дело. И не думай, что я за просто так. Вот, держи жвачку и дуй, куда тебе сказали.
Обрадованный малыш мигом запихнул жвачку в рот, точно опасаясь, что Колька ее отнимет, и пулей понесся искать Вику. Та, получив букетик, внезапно оценила неожиданный ход и начала подпускать к себе Кольку. Как сказала бы ведущая Лариса Гузеева на передаче «Давай поженимся»: «У нас сложилась пара». Колька и Вика стали ходить на свидания.
Остальные пацаны, увидев, что мегазвезда лагеря точно занята до конца смены, повздыхали и смирились. Борьба за сердце принцессы больше не велась: природа взяла свое, и ребятня переключилась на девочек попроще. Жизнь потекла своим чередом. Даже нарушений дисциплины стало меньше, что очень порадовало вожатых. Все вздохнули с облегчением.
А однажды Вика просто не явилась ни на на ужин, ни на линейку, ни к отбою. Обыскали все вокруг нигде и следа ее не осталось. Стали разбираться, и выяснилось, что в этот вечер Колька позвал ее на прогулку. Разумеется, все подозрения пали на лагерного хулигана. Его допросили с пристрастием, и он рассказал со слезами, что не виноват и что прождал Вику больше часа, прогулялся вокруг столовой, и санчасти, но дальше не пошел. Разозленный тем, что возлюбленная не пришла, а он так ждал, надеялся и верил, Колька наорал на какую-то мелюзгу, опаздывающую к отбою, и двинулся в свой корпус. Вот, собственно, и все, что он знал.
Звонок в милицию ничего не дал: дежурный отказался принимать заявление о пропаже ребенка и посоветовал дождаться утра мол, загуляла девочка, дело молодое, бесшабашное, сама объявится. Весь лагерь поставили на уши, везде зажгли свет, мужская часть лагеря, состоящая из завхоза, сторожа, пары хозработников, вожатых и крепких ребят постарше, отправилась прочёсывать близлежащие леса.
Поиски продолжались три дня: открывали каждый корпус, проверяли каждую комнату, каждое строение, обследовали вдоль и поперек не только территорию лагеря, но и близлежащую округу, особое внимание уделили яме-отстойнику на очистных сооружениях, попеременно ощупывая дно баграми. Осматривали даже такие места, где Вика ну никак не могла оказаться например, крыши корпусов, кочегарный цех в котельной или подвал дома. Но без толку. Собаки тоже не могли взять след девочка просто исчезла, растворилась в воздухе.
На третьи сутки в лагерь приехали наряд милиции и следователь мужчина лет тридцати с усталыми глазами. Опрашивали всех по очереди и почему-то во дворе: следователь сидел на принесенной кем-то табуретке за уличным столом, сосредоточенно вел в блокноте записи и отчаянно зевал, явно тяготясь рутиной и не испытывая к страдающему Кольке и обеспокоенным родителям ни малейшего сочувствия. Оставшиеся милиционеры просили всех успокоиться и обещали во всем разобраться. К розыску девочки привлекли районное лесничество, подняли егерей, охотников, жителей ближайших деревень, приехали солдаты из расположенной неподалеку воинской части Дежурного, отказавшегося поначалу принимать заявление о пропаже в милиции, сильно пропесочили и уволили.