Не фига себе, почти обиделся Дан, он, что? Меня за иностранца принимает? Черт бы побрал его и всех остальных старообрядцев. Для них, наверное, белорусов и не существует Да, русский я, русский! почти воскликнул Дан.
Русский опять недоуменно повторил старообрядец и в очередной раз уставился на Дана Блин, теперь настала очередь недоумевать Дана, так для него что, и русских не существует? Вот, влип Куда же я попал? А, русин, наконец, радостно произнес Домаш. Литвин, значит
Да, мужик, основательно вы застряли в прошлом, вздохнул мысленно Дан. Белорусов литвинами называть Как 300 лет назад Ладно, пусть будет литвин.
Мужчина, видимо, услышав то, что хотел, уже спокойно произнес: Я гончар Рыжий произнес не «гончар», а несколько другое слово, но Дан, умудрился сообразить, что он сказал а, этот сарай, где ты находишься, продолжил мужчина, мой сарай. Выдав это, он многозначительно замолчал, намекая Дану, чтобы и гость поделился сведениями о себе.
Гончар это хорошо, подумал Дан, даже и не собираясь делиться с гончаром какими-либо сведениями о себе. Хотя, почему хорошо, он и сам не знал. Но все равно хорошо. Только, все-таки, где я и как меня угораздило сюда попасть? Дан снова хлебнул из кружки. Ситуация не нравилась ему и злила, как всегда, когда он что-нибудь не понимал.
Слушай, братишка, вместо рассказа о себе, прокашлявшись после «не в то горло попавшего» глотка варева, спросил Дан, ты мне правду скажи где я нахожусь? И как я сюда попал?
Женщине позади Домаша, вероятно, надоело слушать этот дурацкий диалог Домаша и Дана, и она громко засопела.
Бросив взгляд на Дана, мужчина тихо сказал: Марена, ты иди. С меня причитается.
Да, уж, пробормотала женщина. И грудным голосом добавила: Ты только не забывай. Ну, ладно, пошла я. И шурша своим сарафаном, направилась, как сообразил Дан, к выходу из того закутка, в котором находился Дан.
Обращение «братишка», видимо, покоробило старообрядца, но он сделал вид, что все в порядке и терпеливо, как ребенку, разъяснил Дану: Ты в Новгороде, человече. Тебя нашли мои работники, Семен да Вавула, возле старой выработки ямы с глиной.
Дан разозлился еще больше что ему тут «лапшу» вешают, какой опять к черту Новгород? Какая яма с глиной?
Одним махом допив варево из кружки и резко поставив «тару» на грубый дощатый пол, Дан приподнялся на ложе. Вернее, сделал попытку приподняться. С трудом, но это ему удалось. Опершись на локоть и чувствуя себя несколько увереннее после влитой в себя жидкости, Дан, уже еле сдерживая гнев, нарочито тихо, спросил: Ты что несешь, братишка? Меня по башке саданули в Гомеле Какой, к бесам, Новгород?
Господин Великий Новгород, не спеша, ответил старообрядец, пропустив богохульство Дана мимо ушей. И, на всякий случай, видимо, полагая, что литвин Дан, получив удар по голове, не совсем пришел в себя, сразу уточнил: Сейчас 6978 лето от сотворения мира
Что!? взвизгнул Дан. 6978 лето Господин Великий Новгород? и потерял, в очередной раз, сознание.
За гущей деревьев, на лугу, узким языком вытянувшимся вдоль речной протоки, расположился на ночевку загон служилых московских татар. Два десятка всадников степняков. Время клонилось к закату, хотя еще было светло. Степняки гостей не ждали и коней отогнали пастись подальше. Несколько человек направились в лес за дровами, кто-то пошел к протоке по воду, остальные занялись своими делами Свист арбалетных болтов стал для кочевников полной неожиданностью. Тяжелые короткие болты-стрелы пробивали степных воинов насквозь, даже тех, кто еще не снял тяжелые тегиляи. Но первыми погибли сторожа при лошадях, застреленные почти в упор. Невысокие татарские кони, приученные не подпускать к себе чужих, на этот раз не почувствовали вплотную подобравшихся к табуну людей А у сторожей лишь струйки крови запузырились на губах, когда арбалетные болты вошли в их сердца.
Татары заметались по лагерю, пытаясь укрыться от стрел, а затем, визжа и хватая оружие, ринулись к лошадям. Однако, добежать до лошадей им не дали. Бегущих к лошадям татар тоже встретили арбалетные болты Спустя несколько минут после избиения загона, из травы на лугу поднялись люди сначала один, потом еще с десяток в капюшонах на голове, в разрисованных зеленым, черным и коричневым накидках поверх черненной брони. В руках у людей были арбалеты.
Олуч, Гюргей, проверьте татар. Раненных добить! слегка сдвинув капюшон, приказал загадочным воинам очень высокий человек слегка диковатого с заплетенными в две толстые косы темными, с подпалиной волосами, с рыжеватыми, светлеющими на концах усами и небольшой, яркого медного цвета бородой вида.
Сашко, Нос, пройдите по лагерю и соберите все ценное. Хотев, Янис, принесите оружие и этих, в лесу и у протоки, посмотрите. Остальным собрать стрелы. Время пошло!
Солнце еще не успело окончательно опуститься за горизонт, как маленький отряд, предварительно пуганув татарских лошадей, уже растворился в лесу, оставив лежать на разоренном ночлеге мертвых татар.
Среди деревьев бесшумно скользили двое разведчиков, за ними, далеко позади, слегка рассыпавшись по лесу, чтобы не оставлять следов, двигался отряд. Самым последним шел-бежал Дан.