Вновь воздух стал густым. Он наполнился ароматом горящей древесины, и зрачки Мэддокса изменились. Не стали снова вертикальными, но как будто бы заволоклись дымкой, лёгкой тенью, намёком или даже предупреждением, которое давало понять, кто он на самом деле.
И хотя дракон продолжал смотреть на меня, не моргая (это, к моему стыду, меня сильно напрягало), он не ответил. Ни слова, ни жестом. И это нервировало меня больше всего.
Мы совсем не знаем друг друга, убеждала я, стараясь, чтобы мои слова звучали логично и разумно. И, поверь мне, тебе это не интересно.
Давай ты не будешь решать за меня, что мне интересно, а что нет.
Пока я отчаянно искала подходящий ответ, который мог бы раз и навсегда закрыть этот вопрос, мой мозг застопорился из-за усталости. Голос моей матери вернулся.
«Если появилась метка, значит, вы уже обречены».
«Мы живём одни. И если тебе хватит ума, ты не повторишь моих ошибок, рожая детей, судьба которых влачить жалкое существование в вечном одиночестве и страхе».
Я живу с памятью о той женщине, и это похоже на постоянную борьбу внутри меня. Порой я вижу её рядом со мной, почти материальную. Она берёт меня за руку железной хваткой, от которой не так-то легко избавиться. И хотя обычно мне удаётся вырваться и продолжить жить своей жизнью, она всё равно всегда остаётся рядом со мной, осуждая всё, что я делаю или говорю. Осуждая даже за то, что я дышу.
Наид-нак ощущался как нечто подобное. Что-то, от чего нет спасения.
Я вспомнила момент, когда меня бросили в том переулке с воткнутой стрелой; когда мать умерла, и я испытала одновременно облегчение и ужас.
Когда Каэли исчезла из моего поля зрения.
Все эти ключевые моменты, ситуации, из которых я не могла сбежать и которые изменили мою жизнь, вопреки моим желаниям.
Мэддокс, озадаченный моим затянувшимся молчанием, взглянул на моё лицо. Не знаю, что он там увидел, но странный запах гари исчез.
Дракон с явным недовольством стиснул зубы и отвёл взгляд
к лесу.
Когда я сказал, что так же чертовски влип, как и ты, я не шутил. Верхняя часть его крыльев дёрнулась, как бы подчёркивая его слова. Шипы торчали за его плечами, точно смертоносные пики. Уверяю тебя, это определённо не входило в мои планы.
Я моргнула, сосредоточившись на настоящем. Мне не сложно было поверить в его слова. И его реакция, и реакция девушек были искренними. Он не устоял на ногах, когда его крылья появились, и я более чем уверена, что он прятал их по очень веской причине.
Хорошо. Значит, в этом вопросе мы на одной стороне.
Он ухмыльнулся, но его глаза оставались холодными. Не глядя на меня, он кивнул.
Не волнуйся, я не буду требовать от тебя больше, чем сам готов дать.
Глава 7
Кнок, кнок, кнок.
Может, ты встретишь обиженную фею.
Кнок, кнок, кнок.
Или, возможно, героя с отрезанным ухом.
Кнок, кнок, кнок.
Здесь коронуют королей.
Кнок, кнок, кнок.
Поверил? Вот же глупец.
Забытая песнь
Мы углубились в лес Робабо, но, к счастью, не встретили ни одного из его странных обитателей. Однако холод становился всё сильнее и сильнее. Шум копыт звучал всё громче, поскольку земля была замёрзшей, и мы давно уже сошли с тропинки. Я сомневалась, что нам можно здесь находиться, и снова задавалась вопросами, что такое кнок и не ведёт ли нас лепрекон в ловушку.
Дракон больше не заводил разговор, чему я была несказанно рада. Я узнала (или подтвердила) несколько ответов на вопросы и ясно обозначила важные для меня моменты. И мне этого достаточно.
А ещё я надеялась, что он больше не станет наваливаться на меня, пока мы едем в одном седле.
Мы обогнули скалистый выступ, поросший мхом, и нашли Сейдж и лепрекона. Последний стоял, скрестив руки, и нетерпеливо постукивал ногой по земле. Мои ботинки исчезли.
Кнок, театрально объявил он, указывая на выступ. А затем исчез, оставив после себя лишь несколько зелёных мерцающих точек, где ещё мгновение назад была его миниатюрная фигура.
Пока Сейдж осматривала скалу, я достала красный кинжал из-за пояса и протянула его блондинке. Та распахнула глаза.
Как Она положила руки на бока, где у неё были ремни и ножны. Одни из них, конечно, были пусты. Ты меня обокрала?
Она не казалась рассерженной, скорее удивлённой. Это было логично. Человек, который носит униформу Диких Охотников, вряд ли привык к воровству. По её движениям, блеску волос и фарфоровой коже было видно, что она принадлежала к высшему обществу. У меня в голове не укладывалось, как такая девушка оказалась членом Братства.
Научи меня.
Что, прости?
Я даже не заметила, как ты это сделала. Ничего не почувствовала. У тебя руки как у гилли!
Я задумалась, что общего у меня с лесным стражем, сотворённым из листьев и веток. Я даже не была уверена, есть ли у них конечности.
Сомневаюсь, что тебе нужно учиться воровать.
Она пару раз недоумённо моргнула, но больше ничего не сказала. Сейдж копалась в одной из сумок, тихо бормоча что-то себе под нос. Она вытащила и осмотрела несколько флаконов и мешочков, которые мне показались знакомыми. Я знала, что это было. За годы я создала приличный запас таких вещей в Гальснане.