Лучшее, что можно сделать, когда он так себя ведет, это отвлечь его. Иначе уныние будет длиться неделями, шепчет Генри.
Что?
О, отец!
Я вдруг понимаю, что Генри возбужден. Как неловко. Я определенно не специально прижималась к нему. Он просто держал меня так крепко. Я вырываюсь из его захвата, а придурок ухмыляется.
Чем отвлечь его? спрашиваю я. Генри?
Вместо того чтобы ответить мне, он объявляет во весь голос:
Ты не поверишь. Неудобное время, я знаю. Но ее похоть разгорается, и пахнет она просто охренительно.
Глава 6
Генри. Я делаю еще один шаг назад от него. Может, в моих трусиках что-то и происходит, а может, и нет, но это точно никого больше не касается. И то, как Лукас сейчас смотрит на меня, не сулит ничего хорошего. О чем, черт возьми, ты говоришь?
Похоть это часть перемен, отвечает Генри. Это совершенно нормально, и нечего стыдиться. Я с радостью помогу тебе, если хочешь, сестренка.
Я поднимаю руку.
Пожалуйста, перестань говорить. Просто умолкни.
Тем временем низкое рычание зародилось в горле Лукаса.
Отец. Генри смеется от восторга. Это ты на самом деле такой собственник или просто немного перевозбудился от кормления и драки?
Уходи, Генри, говорит Лукас. Сейчас же.
Моника выходит из глубины сада, прижав руку к шее. Ее взгляд ошеломлен, цвет лица бледен.
Эй, что случилось? Кто-то кричал?
Привет. Генри улыбается. Давайте нальем тебе стакан сока, а?
С водкой, говорит она. Он выпил слишком много.
Не стоит пить водку при истощенной кровеносной системе. И он направляет ее в сторону дома.
Лукас идет ко мне в своем испачканном пеплом костюме. Порезы на его губах и щеках уже закрылись, хотя пролитая кровь еще не засохла. Он действительно позволил Берину выбить из него все дерьмо.
Не только крови хочется, когда ты только что обратился.
Я в порядке. Спасибо за заботу.
Генри был прав, в этом нет ничего постыдного.
Я не стыжусь.
Твое тело претерпевает всевозможные изменения, говорит он тем же спокойным тоном, приближаясь ко мне. Синяк вокруг его глаза меняет цвет с черно-синего на зелено-желтый и снова становится нормальным. Увеличение похоти лишь одно из них.
Мне жаль, что тебе пришлось убить своего друга. Я прижимаю руку к его твердой груди, не давая ему подойти ближе. Но я не новая блестящая игрушка, чтобы отвлечь тебя от проблем.
Конечно, нет, говорит он. Ты другая. Ты моя.
Что? Я хмурюсь. Нет.
Я создал тебя. Я забочусь о тебе. Ты моя.
Ты заботишься обо мне? Смело с твоей стороны, учитывая, что ты угрожал убить меня несколько раз за последние двадцать четыре часа.
И тем не менее ты все еще здесь и невредима.
Если немного нежить. Я качаю головой. Быть брошенной на произвол судьбы в мире ночи с ним в качестве проводника это слишком. Лукас, я не вижу развития наших отношений таким образом. Необходима ситуация наставничества. Может быть, через век или два, когда я смогу успокоиться и пережить травму от того, что ты меня убил, мы даже перейдем к дружбе. Но не более того. Не с тобой.
Он наклоняется и обнюхивает меня. Как животное.
Генри был прав. Ты потрясающе пахнешь. И то, как ты выглядишь
Спасибо. Но все равно нет.
Ты забавная. Он улыбается. Я не спрашивал.
Что?
Прежде чем я успеваю сказать еще хоть слово, он поворачивает меня. Мы с Лукасом оказались в той же позе, в которой были с Генри. Моя спина прижата к его груди, а его руки крепко обхватывают меня. Посмотри на звезды, Скай. Я видел, как ты смотрела на них раньше. Они впечатляют, правда?
Лукас, говорю я твердым тоном. Отпусти меня.
Тебе нужно научиться доверять мне.
Я не думаю, что твои слова значат то, что ты думаешь.
Одной рукой он сжимает мои запястья за спиной, а другой уже расстегивает пуговицы моего пиджака.
Я мало что помню о своей земной жизни. Но я так ясно помню, как в ту первую ночь все небо словно ожило.
Оставь пуговицы в покое. Ты испачкал мой костюм кровью и пеплом.
Я куплю тебе другой, говорит он. Я куплю тебе все, что ты захочешь. Конечно, тогда не было городских огней, с которыми можно было бы конкурировать. Но все равно это было потрясающе. Не только сила и скорость, но и возможность видеть звезды.
Это не похоже на то, когда Генри держал меня в своих объятиях. Я почти не ощущала его физически. Не поймите меня неправильно, он привлекательный мальчик. Но это именно то, что он есть, чрезвычайно старый трахальщик.
Лукас, с другой стороны, подпитывает похоть. То, как он держит меня, одновременно и крепко, и нежно. Его тело больше и сильнее, а голос в нем есть что-то гипнотическое. Когда я сопротивляюсь и ничего не получается, часть меня почти не возражает. Доказываю раз и навсегда, что у моих гормонов ужасный вкус. Просто ужасный. Однако сдаваться нельзя. Только не с ним.
Мне плевать, что ты не трахался семьдесят лет, говорю я, пытаясь повернуться и освободится от его хватки, пытаясь вырваться. Получай свой жалкий секс в другом месте.
Его смех низкий и грубый.
Никто не разговаривает со мной так, как ты. Даже Генри уважает мои границы. Но ты просто говоришь все, что приходит в голову, не так ли?