Два человека в форме разведчиков самозабвенно хохотали в неестественно скованной статике, двигались только мышцы на лицах, которые непривычно чётко проступали сквозь прозрачную, словно пергаментную кожу. Шлемы валялись тут же, прямо на растрескавшейся каменной плите, один из них, откатившийся чуть дальше, зиял треснувшим визором. Тела, которые должны были по всем законам логики сотрясаться от смеха, оставались неподвижными. Вид у «счастливчиков» был не слишком опрятный комбинезоны измяты, волосы на голосе взлохмачены, кисть одного из них была кульковато перемотана уже замурзанной антисептической повязкой, на правой скуле другого багровела свежая ссадина. Рене выразительно посмотрела на Ю Джина.
Я пытался доставить их на базовый космолёт, виновато развёл разведчик руками. Собственно, и вызвал вас, чтобы помогли дотащить их до «Иллюзиона».
Он с одобрением и надеждой покосился на внушительную фигуру сопливого Полянского.
Как санитаров? Грубую рабочую силу? в Рене возмутился специалист высокого класса.
А что мне оставалось делать? огрызнулся Джин. Они так и норовят попасть в крупные неприятности. Роботы настроены на них и не могут действовать помимо воли членов экипажа, а никакие вещества не действуют. Даже парализатор их не берёт Всё, что я смог придумать, это обездвижить их наименее травматичным способом и вызвать подмогу, чтобы доставить на базу, а затем на Землю. А вы очень кстати пролетали мимо.
Ёшкин кот! сказал Ким, и Ёшка, как всегда, непроизвольно дёрнулась. Сигнал «био» с Восьмой Лебедя, это тоже вы?
Мы там работали месяц назад. На Восьмой, действительно, обнаружилось странное пылевое облако, из которого звучала гамма «до-мажор». По бесконечному кругу.
Гамма «до-мажор»? Ёшка подалась вперед с профессиональным блеском в глазах. Она уже не обращала внимания на двух безумцев, застывших в счастливом безмятежном смехе. И что, прямо вот так и звучала, без единой фальшивой ноты?
Ю Джин удивленно кивнул.
Мы зафиксировали это, послали «био» на Землю и полетели дальше. «Лебединая верность», слышали?
Лаборанты вежливо промолчали.
Проект «Лебединая верность», ну же Комплексное исследование планетарной системы «красного карлика» Kepler-186. Неужели не слышали?
Лаборанты промолчали ещё вежливее.
О нём, кажется, много говорили в Управлении накануне нашего рейса, растерянно произнёс Ю Джин. Несколько месяцев назад.
В сентябре? с надеждой уточнила Рене.
Да, в начале осени, кивнул Ю Джин.
В начале осени мы парились на Хароне, сообщил ему Ким. Не буквально, конечно. Там на поверхности всё ещё довольно прохладно, хотя уже запустили терраформирование.
Всё-таки решились на колонизацию спутников Плутона? заинтересовался Ю Джин. Свободные пространства в пояса Койпера
Последняя фраза прозвучала особенно мечтательно. Собранный разведчик на мгновение весь как-то обмяк, словно уже представлял маленький домик с садиком под кристальным, дающим жизнь и покой куполом. Рене не успела ответить, так как хрупкие мечты внезапно разбились о хриплый отрывистый звук, похожий на воронье карканье.
Кравец, пояснил Ю Джин. Каркнул тот, что сиял свежей ссадиной. Крик прорвался через самодельный кляп из косморукавицы, пристёгнутой ко рту с помощью технического пластыря, и тут же поперхнулся сам собой. Капитан Он особенно силён.
Рене снова покосилась на разодранную щёку Кравеца. По обе стороны от раны проступала тёмная щетина. В таком состоянии они уже
Вчера, Ю Джин словно умел читать её мысли. Или скорее всего обладал сверхнаблюдательностью. Такие способности среди разведчиков были нередки. Это случилось вчера. До вчерашнего вечера всё ещё было в порядке. Все были в порядке
Все, которые оказались не в порядке, опять закатились в глубоком, самозабвенном хохоте. Хохот был наивен и чист, как у детей, которые в восторге просто от жизни самой, как она есть.
Так вы поможете мне? спросил правый Ю Рене.
Она посмотрела на своих разносторонних. На левую Бодрчкову и правого Полянского. Конечно, вопрос разведчика был чисто риторический. Разве они могли не помочь?
Ну что, начнём? Рене
хрустнула сплетёнными пальцами.
Команда учёных против бессознательных, но прекрасно натренированных разведчиков априори не могла выйти победителем из схватки. Мышечная память у Кравеца и Смита оказалась гораздо устойчивей, чем сознательная и подсознательная вместе взятые.
Как только Ким с легкомысленной беззаботностью отщёлкнул последнюю клипсу, держащую связь капитана Кравеца и инопланетного, пока безымянного растения, как Олди одним движением плеч скинул с себя сдерживающие пути и метнулся куда-то в сторону. Куда именно Рене не успела понять, так как инстинктивно отпрянула и почувствовала, что падает.
Что-то щёлкнуло в районе затылка, шлем, соскользнувший с её головы на удивление споро, остался в сильных мускулистых руках Кравеца и теперь намеревался удалиться вместе с ним. Во время подготовки Ренета Гомес в числе других курсантов надевала и снимала скафандр по времени, но никогда у неё не получалось такого быстрого и ловкого результата.