Ваша С.К. Ольга Горышина
Глава 1 "Гость из далёкой Трансильвании"
Например, сегодняшней ночью тринадцатого года двадцатого столетия в приемной Фонтанного дома предводителя петербургской нечисти князя Мирослава Кровавого и вовсе не было скучно в силу двух причин. Первой и главной являлась записка, нацарапанная на клочке бумаги: «Ушла за бутербродами. Буду к рассвету. Ваша С.К.» Ну, а вторая причина оказалась куда банальней: поток иностранной дряни, желавшей прогуляться по гранитным берегам Невы, все не иссякал и не иссякал.
Короткая июньская ночь грозилась вот-вот растаять, и смертельно уставший секретарь князя Мирослава Кровавого спрятал записку в карман и потянулся к колокольчику, чтобы пригласить нового посетителя, но вдруг замер и обернулся к двери, спрятанной между дубовыми шкафами. Та распахнулась сию же минуту без всякого стука, зато со страшным скрипом, причиной которого стали вовсе не ржавые петли, а скрежет зубов разъяренного домовенка.
Тем, кто не знал природу и назначение в Фонтанном доме данного субъекта, существо виделось человеком обыкновенным, лишь по нелепой ошибке природы обделенным в росте. Сейчас лицо домовенка было вымазано в саже, порты оказались абсолютно мокрыми, а рубаха безбожно измятой. Распоясанный и до безобразия взъерошенный, он замер в дверях.
Федор Алексеевич! завопил домовенок звонким мальчишеским голоском. Христом Богом молю, заберите вы от меня своего Игорку! Смилуйтесь! Все же чашки в дворницкой перебил Самовар с кипятком на меня опрокинул Метлу новую у дяди Вани по прутикам разобрал И чем, скажите на милость?! Зубами! Спасите вы меня от него Христа ради!
Секретарь вскочил, чуть не зацепившись пиджаком за мягкий подлокотник кресла, и шагнул к домовенку.
Ленту Ленту княжны, красную, вами, Федор Алексеевич, дареную, голубю повязал, а голубь тот не голубь вовсе оказался, а Ой, сами ж знаете воздыхателя княжны А тут уши, а я могила продолжал жаловаться уже скрипучим голоском несчастный.
Секретарь выхватил из рук домовенка замотанную в ажурную шаль корзинку, а его самого за шиворот отнес к двери и, дав хорошего пинка, отправил восвояси. Затем повернул в замке ключ и вернулся к столу.
Игорь Федорович, и не совестно вам нагнулся он к корзинке так низко, что аж тронул шаль носом. Сиди мне тут тихохонько. Всего один посетитель остался. Скоро Светлана вернется. Приголубит. Не шали
Федор Алексеевич сунул корзинку под стол и позвонил в колокольчик. В дверях тут же возник опрятный молодой человек. Так быстро, будто все время подпирал дверь. Его хилая серая косичка болталась между лопаток, спрятанных под дорогим голубоватого цвета пальто. Он молча поклонился в сторону обтянутого зеленым сукном стола и, вытянувшись по струнке, придержал дверь для своего спутника.
Второй посетитель внешним видом вызвал на лице секретаря непроизвольную улыбку. И было над чем посмеяться: дурацкий черный плащ мог сыскать отклик лишь в душах страстных любителей английских готических романов, коих доме предводителя петербургской нечисти отродясь не водилось. Не одобряли тут басурманские сказки.
Понаехало вас на белые ночи смотреть, пробурчал Алексей Федорович по-французски, глядя в немигающие глаза гостя. Вампиров в Северной Пальмире стало больше, чем людей. А у нас тут что ни человек, то гений. Наше отечество неувязочек с французами нам больше не простит.
Я не француз, я немец, отчеканил гость и вытянул шею, чтобы заглянуть за стол, куда без предупреждения с головой нырнул секретарь, но увидел лишь рассыпавшиеся по серой ткани пиджака чёрные кудри.
Не мог щадить он нашей славы, мурлыкал секретарь в пол по-русски. Не понял гад сей в час кровавый, на что свой клык он обнажал
Секретарь расправил плечи и стянул волосы красной лентой, явно девичьей, что вызвало на бледном лице немецкого гостя новое подобие улыбки.
Вот и приходится переписывать вас, вампиров пробормотал секретарь хоть и себе под нос, но уже по-немецки и тут же выдал вопрос в полный голос: Так, откуда родом
будете?
Трансильвания.
Трансильвания, говорите усмехнулся Федор Алексеевич и вдруг вальяжно откинулся на спинку кресла. Гостил у нас тут один господин из вашей Трансильвании в веке так шестнадцатом. А потом у нас пол-Москвы на кольях висело с его легкой руки! Поговаривали, нашего царя бес попутал
Гость выпрямился и сжал на груди полы черного плаща. Откашлялся, но ярко-выраженное на бледном лице синюшным румянцем недовольство нисколько не смутило секретаря.
Да-да, вы не такие, продолжил он речь на немецком, сдобрив его откуда-то взявшимся тяжелым акцентом. Все так говорят
Гость глянул под стол с другой стороны и увидел, что княжеский секретарь качает ногой в начищенном ботинке крытую женской шалью корзинку.
А у нас сейчас времена неспокойные, уже нараспев говорил секретарь. Люди и так друг другу глотки перегрызть готовы и без нашей и вашей помощи В газетах гляньте, сколько малокровных девиц прошлой ночью утопилось. Так, Федор Алексеевич неожиданно подался вперед и отдал приказание на чистейшем немецком языке. Где бумага за вашей подписью, согласно которой вы обязуетесь не питаться на улицах Санкт-Петербурга? Давайте-ка ее сюда!