улыбается одной из тех улыбок, что когда-то придавали мне сил, но сейчас я вижу предателя, который вдруг решил от меня избавиться. Ты поймешь. Когда-нибудь.
Она открывает дверь как раз в тот момент, когда незнакомый парень в запотевших очках
замахивается, чтобы нажать на звонок. Он растерянно застывает, а мама отрезает:
- Проходите.
Вот так. Просто. Без каких-либо вступительных слов и вопросов моя мать позволяет двум
незнакомцам переступить порог собственного дома. Безумие!
Я делаю несколько шагов назад и сосредоточенно изучаю гостей. Парень, женщина.
Проходят в плохо освещенный коридор, останавливаются, переминаются с ноги на ногу и
вытирают лица от дождевых капель. Слежу за их руками, за тем, как дрогают иголки губ.
- Простите, что врываемся, хриплым голосом шепчет женщина и откидывает назад
угольно-черные волосы, мы слишком долго вас искали.
- Не извиняйтесь.
Что? Я ошеломленно смотрю на мать. Она сошла с ума! Она не должна быть доброй и
приветливой, не должна общаться с незнакомцами. Люди никогда не раскрывают своих
истинных мотивов. Они говорят то, что вы хотите услышать, а потом оказывается, что вас
обманули, смутили, выбили из колеи. Что ж, такой исход вина самих глупцов.
- Я Мэри-Линетт Монфор, протягивает женщина и пожимает моей матери руку, а это
Хэйдан Нортон.
- Добрый день, мэм, отрезает улыбчивый парень, ну и погодка, верно?
Погодка? Анализируй, Дел, анализируй их слова, повадки, жесты, мимику. Им бы до
скончания веков скрывать истинную причину прихода, но я все вижу. Вижу изношенное и
разбитое сердце женщины, вижу пустоту в глазах парня, не скрытую даже оправой очков.
- Может, пройдем на кухню?
- Может, остан-немся з-здесь. Это не вопрос. Я гляжу на гостей и наклоняю голову. Тут же
на меня переводят взгляды новые знакомые, и я все понимаю. О да. Они разбитые, потерянные,
отчаявшиеся, потому что близкий им человек сломался. К-как же банально.
- Что именно? Переспрашивает темноволосая женщина с кожей такой же бледной, как
чистейший снег, мерцающий ночью. Вы о чем, Дельфия?
- О пр-ричине.
- Какой причине?
- Причине в-вашего появл-ления. И кто это? Я перевожу взгляд на парня. Любовь всей
жизни? Сестра? Выдыхаю и дергаю уголками губ. Подруга.
Незнакомец сглатывает, я чувствую, как колючий ком прокатывается по его глотке, и почему-
то вновь усмехаюсь. Никогда еще ко мне не приходили за помощью. Это что-то новенькое.
Обычно я встречаю страдальцев на улице, в школе, в магазинах. Люди смотрят на меня такими
глазами, что просто сил нет отвернуться. Здесь иначе.
Что парень, что женщина глядят на меня воинственно. Будто бы действительно идет война,
о которой я ничего не подозреваю, и мое нежелание идти на попятную капризы и детский
лепет, непозволительный в такой ситуации.
- Я не служба под-д-держки.
- Пожалуйста, восклицает женщина и делает шаг ко мне навстречу, в ее бирюзовых глазах
проносится мольба, черт, как же я это ненавижу! Вы наша последняя надежда.
- Н-нет.
- Мы искали вас больше месяца.
- Что у вас случилось? Взволнованным голосом спрашивает мама и приближается к
незнакомке. Хмурит лоб, будто ей действительно есть
дело до чужих проблем.
- Моя племянница, сглотнув, отвечает женщина, с ней случилось нечто...
- плохое, опережает ее парень, весьма плохое.
Я хмыкаю.
- И, наверняка, в-весьма несправ-ведл-ливое.
Все вновь на меня смотрят. Наверно, думают, какая бездушная и черствая попалась им
спасительница. Герои ведь сразу кидаются в бой, герои не беспокоятся о себе, героям и больно-
то не бывает! Это как бы универсальное лекарство от всех болезней! Спасителям ничего не
стоит подвергнуть свою жизнь опасности, свернуть шею, потерять близких. Это вам никого
терять нельзя, а героям можно.
- Так и есть, твердым голосом отвечает женщина, она даже спину выпрямляет, ведь я, черт
возьми, наверняка, оскорбила ее чувства. Моя племянница хороший человек.
- Н-не бывает х-хорош-ших л-людей. Бывают п-п-плохие и мертвые.
- Случаются исключения, вклинивается парень, нервно потерев переносицу, Ари
удивительная девушка, она не заслужила того, что с ней происходит.
- Если она уд-дивит-тельная д-девушка, она с-сама выкараб-бкается.
Я и так сказала слишком много, и так попыталась выслушать и даже постояла рядом. Я
поворачиваюсь к гостям спиной и несусь вверх по лестнице. Люди вдруг сговорились и решили,
что их боль важнее боли других. С какой стати?
Да. Черт возьми. Да. Я эгоист. Испорченная и гнила. Одинокая.
Да.
Считаю ступеньки и прохожусь руками по пылающему лицу. Мне уже плохо. Уже в груди
взвывает вина и сожаление. А что если...
Нет, пусть сами справляются со своими проблемами. Почти всегда, когда ты ведешь
обычный образ жизни, катастрофические неприятности не сваливаются на твою голову. И я
могу сделать вывод, что, раз уж эта девушка попала в такую ужасную ситуацию она сама
напросилась! Тогда с какой стати мне ей помогать?
Врываюсь к себе в комнату и иду к кровати. Сажусь на край. Складываю на коленях руки и
впяливаю взгляд куда-то вперед, непроизвольно прокручивая слова парня, взгляды женщины.
Они проделали такой путь, чтобы подавить на жалость. Они жалкие. Им внутри так больно, что