Рядом с ней опустилась на ковёр Пия. И раз она сделала это, ничего не сказав, то, скорее всего, мы всегда вместе принимаем пищу.
Накрытый стол, в отличие от вчерашнего, не впечатлял. Пару видов сыров наподобие брынзы, салаты и зелень разных сортов. Несколько тарелок явно каких-то овощей, из которых я смогла распознать только огурцы и редис. Зато большое блюдо спелых фруктов радовало.
Прости, девочка, но сегодня без мяса, произнесла Пия, усаживаясь поудобнее.
Это в связи с трауром, услышала я шёпот жреца. Нельзя ничего готовить.
Кольнуло осознание, что и цвет моего наряда неспроста. Именно этот небесный оттенок используют для траурного одеяния. Хорошо, что няня позаботилась.
Передо мной лежала глиняная тарелка с необычайно красивым узором. Я уже думала брать еду руками, как вчера на ужине с супругом но, получив лёгкий тычок в спину от стоявшего за мной жреца, взглянула на опустившуюся сбоку от меня на колени рабыню. Та держала глубокую, наполненную водой миску с плавающими лепестками цветов. Понятно сначала стоит вымыть руки. Странно, что нас вчера так не
обслужили. Просто дали в конце вытереть руки.
Промокнув влагу поданным полотном, заметила, как моя служанка протягивает открытую шкатулку. А вот тут действительно удивилась. Это были приборы из слоновой кости, инкрустированные золотом. Не очень глубокая ложка, двузубая вилка и небольшой нож. Этикет, однако!
Пия отделила по небольшому кусочку от каждого угощения, сложив в одну миску. Подошедший мужчина в белом переднике, с медным браслетом и несколькими кольцами на правой руке, опустился на колени рядом с ней. Он аккуратно, беря еду руками, съел всё предложенное. Подождав минуту, нянечка отпустила того кивком головы. Пища была признана неопасной.
Есть с утра как-то не хотелось, но сыр, зелень и овощи были хороши. Да и отравить их намного сложнее. Подумала, что неплохо было бы добавить сюда омлет и кофе, но отогнала подобные мысли. Хотя насчёт кофе нужно будет потом порасспрашивать.
Сопевший за спиной жрец успокоился, когда заметил, что пользоваться приборами я умею.
Удручали только мучные изделия. Вчера я их так и не попробовала. А сегодня на зубах поскрипывал песок. Они его что, специально туда насыпали в таком количестве?
В высоком полупрозрачном бокале мне подали свежее молоко. Судя по воспоминаниям, это очень дорого и является показателем достатка. Естественно, перед этим питьё было опробовано на рабе. Хорошо хоть благодаря молоку удалось избавиться от странного ощущения во рту после потребления хлеба.
Нянюшку же угощали пивом и фруктовым соком. С удовлетворением заметила, что та предпочла сок. Пиво с утра вечный Октоберфест, блин, ведь тут пиво что-то вроде национального напитка, правда, оно очень густое.
Вам нужно начать беседу, прошептал Аапехти мне в затылок, когда молоко было почти выпито.
У вас очень красивый дом, госпожа
Субира, моя царица.
Очень приятно.
Это счастье принимать вас, Солнцеликая.
При этих словах жрец непонятно дёрнулся и, кажется, даже фыркнул.
Здесь ещё помнят Атона, прошептал он еле слышно.
А вот мне пришлось схватиться за подлокотник. Воспоминания навалились с новой силой Огромный дворец из белого камня. Анфилады комнат, украшенные изразцами. Красочно расписанные потолки и колонны. Огромные статуи, покрытые позолотой.
А за его пределами нескончаемые столы с подношениями. Протухающие на жарком солнце продукты: мясо, овощи, хлеба. Всё, принесённое в дар Атону. И затем смрад, доносимый лёгким ветерком с площади величественного белого города Ахетатона. Быстро построенного и так же скоро заброшенного.
И имя Анхесенатон «дочь царя от плоти его, любимая им, Анхесенатон, рождённая великой женой царя, любимой им Нефер-Неферу-Атон-Нефертити, живи она вечно, вековечно». Да, такое имя было у меня в детстве. Именно во славу Солнца Атона и назвал меня отец Эхнатон. Фараон, отвергнувший всех богов, кроме одного. Мой муж!
Всё верно. Первым браком моя предшественница была замужем за своим отцом, как и ещё пять её родных сестёр. Хотя замужество для неё и троих младших было чисто номинальным, что не скажешь о двух старших. На момент смерти Эхнатона Анхесенатон было примерно лет десять. Почему примерно? После того, как сбривали «локон юности», дни рождения справляли только фараонам! В общем, сколько бы ни было, но время «Первой Крови» ещё не наступило, посему на ложе к мужу она не допускалась, живя с матерью в Северном дворце.
Да, настроения воспоминания не добавили. А вот желание опорожнить желудок от только что съеденного весьма. И не от осознания такого кровосмесительства. То, что фараоны брали в жены сестёр и дочерей, не было для меня секретом. Просто процесс проявления знаний до сих пор был довольно болезненным.
Сам Эхнатон, отчаявшись получить от «любимой жены» сына, уже давно охладел к ней. Многочисленные жёны тоже разрождались девочками. Ходили слухи, что фараон, дабы увеличить мужскую силу, брал на ложе даже юношей. Но и это не помогало.