Как и Кэрран, Джим постоянно улучшал Крепость, добавляя башни, стены и туннели для побега. Значительная часть этих улучшений была создана будами в возрасте от двенадцати до двадцати пяти лет, выполняющими общественную работу по версии Стаи за различные нарушения. Казалось, что буды не могли оставаться в стороне от неприятностей, а Джим всегда приветствовал бесплатную рабочую силу.
Асканио отличается от своих сверстников, сказал Рафаэль. Он думает головой и руководствуется стратегией в своих решениях. Когда мы отправили его в Кентукки, он попал в Рафаэль замялся, попал в беду. Он справился с этим. Лучше, чем я.
Я не сомневаюсь, он такой.
Он нужен нам, а мы нужны ему. И я понимаю, что моя матушка бросила его тебе, и ты потратила четыре года на то, чтобы его стабилизировать, обучить и выдолбить его таким, какой он сейчас, и теперь, когда он полезен, мы хотим его вернуть, и это несправедливо. Прости. Я твой должник. Весь наш клан в долгу перед тобой.
Вы мне ничего не должны. Я сделала это для него, не для вас.
Но ты сделала эту работу, и кто-то должен ее оценить. Я здесь, чтобы сказать, что мы признаем это и не забудем. Если ты предъявишь ему это, он никогда не уйдет от тебя. Он не сможет. Его чувство преданности не позволит. Но он не будет счастлив здесь. Он хочет признания и принятия от Стаи. Нравится тебе это или нет, ты не просто кто-то, Кейт. Ты Ин-Шинар. Чем дольше ты будешь держать его при себе, тем труднее ему будет отделиться от тебя.
Ему просто пришлось швырнуть мне это в лицо. Я вздохнула.
Ты видишь здесь какие-нибудь цепи, Рафаэль?
Нет. Его улыбка была печальной.
Тогда ладно. Он наемный работник. Он волен делать все, что хочет. С сегодняшнего дня я снимаю его с учета. Он может вернуться в любое время, но я перестану звонить.
Спасибо, сказал он.
Дело не в тебе. Он должен заниматься тем, что делает его счастливым.
Рафаэль снова кивнул. Он выглядел несчастным.
Я позволила ему сорваться с крючка.
Как поживает малышка Би?
Он ухмыльнулся.
Мальчик-волк пытался украсть ее игрушку на пикнике на прошлой неделе. Она погналась за ним, отобрала игрушку и избила его ею до крови.
Ты, должно быть, горд.
О, да.
Увидимся, Рафаэль.
Ты справишься, Кейт.
Он ушел.
Ну, вот и все. Я почувствовала странную пустоту. Больше никаких смешных острот. Больше никакой вымученной латыни. Больше никаких непристойных шуток. Все к этому шло уже некоторое время, но я все еще чувствовала себя опустошенной.
Дерек вошел в офис.
Чего хотел Рафаэль?
Я покачала головой.
Ничего важного.
Дерек посмотрел на бутылку сидра и вытащил два маленьких бумажных пакетика из бумажного пакета побольше. Восхитительный аромат мексиканских специй наполнил воздух. Мягкое тако с курицей. Мое любимое. Ближайшее мексиканское заведение находилось примерно в двух милях отсюда. Он пошел за ними ради меня.
Я встала, взяла два бокала, открыла сидр и налила нам немного. Он опустился в кресло для клиентов и откусил свое тако. Я прожевала свой.
Ммм, восхитительно.
Я собираюсь вернуться в Серенбе завтра, сказал он. Я хочу провести более широкие поиски. Посмотрим, смогу ли я напасть на след.
Хорошо, сказала я.
Мы пожевали еще немного.
Ты когда-нибудь хотел стать богатым? спросила я.
Дерек перестал жевать.
Нет.
Я имею в виду, тебе когда-нибудь хотелось больше денег?
Он пожал плечами.
Мои счета оплачены. У меня достаточно денег на еду, на инструменты для работы, могу купить рождественские подарки. Что еще мне может понадобиться?
Я кивнула. Мы пили сидр и ели тако, и это было здорово.
ГЛАВА 3
Не.
Да.
Мням.
Я скрестила руки на груди.
Бабушка вчера угощала тебя медовыми кексами?
Его глаза загорелись.
Баба!
Бабушки здесь нет.
Мой сын издавал «ном-ном».
Когда я была беременна, я старалась избегать опасных занятий, из-за чего у меня оставалось много свободного времени. Я проводила его за чтением книжек о детях. В этих книгах было предельно ясно разъяснено, что нельзя давать сладости ребенку до того, как ему исполнился год, иначе ты станешь ужасной матерью. В тот момент, когда ложка меда касалась губ ребенка, на лбу его мамы появлялось «Ужасная мать», навсегда клеймя ее как неудачницу в воспитании детей. Я объясняла это Мэхону и Марте. Они слушали, кивали и соглашались, а затем продолжали игнорировать меня. Они угощали его медом и разными сладостями с медом с тех пор, как он научился держать их в своих крошечных ручках, а потом лгали мне об этом в лицо. С родителями, медведями-оборотнями, со стороны мужа были свои проблемы.
Ты не получишь меда. Ты будешь есть овсянку.
Не. Он отодвинул хлопья.
Ладно. Тогда ты останешься голодным.
Мням!
Говоря детским языком, мой сын развивался со скоростью света. В тринадцать месяцев словарный запас большинства младенцев состоял из трех-четырех слов. Мама, папа, пока, о-о-о. Эксперты назвали этот этап пассивным овладением языком. Мой пирожочек составлял короткие предложения и спорил со мной о меде. В такой момент я не понимала, горжусь я или расстроена. Возможно, и то, и другое.
У меня сегодня много работы, сказала я ему. И ни бабушка с дедушкой, ни тетя не смогут присмотреть за тобой, потому что у них дела клана. Итак, ты остаешься со мной.