Он продолжал смотреть на меня.
Ты ненавидишь Кассандр, Лукас. Ты презираешь их ты сам не раз говорил мне. Более того, ты ненавидишь всё, что связано с пророческими видениями будущего.
Лукас откинулся назад и скрестил ноги. Уголок его рта приподнялся в крохотной улыбке.
Д'Артаньян, протянул он, что бы ты ни делала, это не заставит меня возненавидеть тебя. Никогда.
Ты говоришь так сейчас, но
Никогда, повторил он, и его улыбка сделалась шире. Ты права, мне не нравится сила, которой обладают Кассандры, и да, я говорил тебе, что эта сила меня ужасает. Но это потому, что такой силе нельзя доверять, если она попадёт не в те руки. Я не знал Зару, и меня искренне пугала мысль о том, что такой силой обладает человек, чьи мотивы и мораль я никак не мог знать. Но я знаю тебя, и я не могу назвать никого, кому бы я охотнее доверил способности Кассандры. Ты не станешь злоупотреблять ими и не будешь использовать их ради собственной выгоды. Я тебе доверяю. Больше, чем я доверяю себе, он бросил на меня удовлетворённый взгляд. Более того, я предвижу, что с этими силами ты сможешь сделать невероятно много хороших дел. Я могу тебе помочь.
Он так и не понимал.
Ты ненавидишь то, что я могу делать. Рано или поздно ты возненавидишь и меня тоже.
Ненависть это очень сильное слово. Я никого не ненавижу. И ничто не ненавижу ну, может, за исключением консервированных корнишонов.
Не сумев сдержаться, я прошипела:
Сейчас не время для шуток!
На его лице отразилось раскаяние.
Прости, просто я испытываю облегчение из-за того, что проблема всего лишь в этом. Я думал, всё будет намного хуже, и что моё предложение заставило тебя осознать, что ты не хочешь быть со мной, или какой-то мой поступок в прошлом отпугнул тебя навсегда. С этим мы сможем справиться. Мы сможем превратить это в нечто позитивное.
Его использование слова «мы» чуть не довело меня до грани, и я подавила непроизвольное рыдание.
Однажды ты сказал мне, что никто не должен обладать такой силой.
Выражение
его лица не изменилось.
Может, и не должен, но реальность такова, что некоторые люди ею обладают. Знание, что ты одна из этих людей, на самом деле успокаивает меня, а не пугает, Лукас вскинул брови. Помнишь, я был там после смерти Зары. Мы легко могли поменяться ролями. Я мог получить её дар вместо тебя.
Он удерживал мой взгляд.
Это не положит конец нашим отношениям, его тон был беспрекословным. Он решительно кивнул, затем продолжил в более расслабленной манере. Знаешь, когда мы только познакомились, мне очень не нравилась полиция.
Я кивнула; это я знала.
Мне до сих пор не нравится полиция, продолжал он. Но я люблю тебя. Ты это не твоя работа.
Кассандра это не работа, тихо сказала я. Я не могу с неё уволиться. Я не могу выключить эту силу. Чёрт возьми, я вообще не могу это контролировать, Лукас.
Я кровосос, Эмма.
Я прищурилась.
И что?
Тебе не нравятся вампиры.
Я опешила. Это ещё откуда взялось?
Что? Неправда.
Позволь перефразирую. Тебе не нравится, что нам приходится пить кровь, чтобы выжить. И тебе не нравится, что мы от природы более привлекательные, чтобы убеждать людей давать нам эту кровь.
Я открыла рот, чтобы запротестовать, затем закрыла обратно. Чёрт. Он прав.
Ты меня любишь? хрипло спросил он.
Конечно, я люблю тебя, рявкнула я. Проблема не в этом.
Лукас скрестил руки на груди, и в его глазах сверкнуло удовлетворение.
Я тоже тебя люблю. Всё остальное не имеет значения. Более того, моя любовь к тебе поможет мне побороть любые предубеждения в отношении Кассандр. Все в выигрыше.
Это уже создаёт проблемы, Лукас. Инцидент на Бейкер-стрит, который я упоминала, прошёл бы лучше, не будь меня там. Моё присутствие отчасти и создало изначальную проблему. Я видела в видении смерть Алана Кобейна, но всё равно не сумела её остановить. Такие вещи продолжат происходить.
Тогда мы разберёмся с ними по мере поступления, спокойно сказал он.
Лукас
Я никогда тебя не возненавижу. Возможно, не все твои поступки мне нравятся, но это не означает, что мои чувства к тебе, Эмма Беллами, изменятся. И уж точно они не изменятся из-за того, что не поддаётся твоему контролю. Я всегда буду на твоей стороне. Я всегда буду тебя любить. Нам суждено быть вместе. Ты знаешь это не хуже меня.
Я посмотрела ему в глаза и осознала, так внезапно и убеждённо, что он прав.
Ты вернёшься домой? тихо спросил Лукас. Ты позволишь мне помочь тебе с этим?
У меня во рту пересохло.
Я ещё кое-что тебе не сказала.
На его лице промелькнул искренний страх, и он напрягся.
Что?
Я втянула глубокий вдох. Понеслось.
Я беременна. Узнала только вчера.
У Лукаса отвисла челюсть.
Ты ты что?
Я повторила.
У меня будет ребёнок, добавила я как будто без необходимости. Твой. У нас будет ребёнок.
Его лицо преобразилось; каждая его часть источала восторг.
Ребёнок? я кивнула. Он соскочил с дивана и привлёк меня в объятия. Ребёнок, выдохнул он. Мы будем семьёй.
Я прильнула к нему и, потому что знала правдивость этого, сказала:
Мы уже семья.
Лукас издал ликующий вопль, а потом целовал меня, пока все мысли не вылетели из моей головы. Всё будет хорошо. У нас будет счастливый конец.