Как раз в тот момент, когда я собираюсь толкнуть его на свою кровать и пойти дальше, клапаны моей палатки распахиваются. Я отдергиваюсь, но руки Даймонда все еще держат меня за волосы, не давая отодвинуться слишком далеко. Он прерывает поцелуй, но не отводит взгляда от моих глаз, заставляя меня видеть темноту в них, пока я тяжело дышу. Часть меня смущена, но другая часть говорит мне продолжать и позволить тому, кто только что вошел, посмотреть.
Ну, если бы я знал, какое веселье здесь происходит, я бы пришел раньше, дразнит Харт у входа.
Что? Спрашивает Даймонд, по-прежнему не отводя взгляда.
О, Хильда. Ей нужна Эмбер, отвечает Харт, пожимая плечами.
Это может подождать? Спрашиваю я, краем глаза глядя на Харта.
Я бы хотел, чтобы это было возможно. Харт вздыхает. Я бы с удовольствием посмотрел, как вы двое трахаетесь.
Мои щеки краснеют от его слов, и на этот раз, когда я пытаюсь взглянуть на него, Даймонд позволяет мне.
Что? Хриплю я.
Харт ухмыляется.
Не волнуйся, Куинн. Я бы тоже тебя трахнул.
Я сжимаю бедра вместе. Это вульгарно и неприлично, но я думаю об этом сейчас, о них двоих и о том, что остальные тоже присоединяются. Я, должно быть, ярко краснею, когда мои мысли направляются в этом направлении, потому что Харт свистит.
Ты только посмотри на это? говорит он. Я думаю, нашей Куинн нравится, как это звучит.
Я Что нужно Хильде? Я хриплю, пытаясь заговорить, несмотря на бушующее желание, кипящее внизу моего живота. Это было из-за поцелуя Даймонда, но теперь я вижу всевозможные образы, которые делают это еще хуже. Позже, я знаю, подумаю об этом, независимо от того, настоящее это предложение или нет, но сейчас, если я нужна Хильде, я должна пойти.
Она что-то увидела в картах, говорит Харт, пожимая плечами. Она казалась очень расстроенной.
Я сажусь, мои глаза расширяются.
Она казалась расстроенной?
Хильда одна из самых спокойных людей, которых я знаю. Я никогда не видела, чтобы она делала что-либо, кроме как говорила холодным и собранным тоном. Если она увидела в картах что-то, что ее обеспокоило, значит, это что-то плохое.
Харт кивает и прижимает пальцы к пологу палатки, наклоняя голову, как животное, в то время как что-то темное скрывается в его взгляде.
Да. Ты когда-нибудь задумывалась о том, как легко было бы задушить кого-нибудь цирковым шатром?
Я моргаю. Возможно, сейчас не время спрашивать, что он имеет в виду. Я смотрю на Даймонда.
Я должна пойти посмотреть, что она увидела.
Даймонд наклоняет голову.
Тебе не нужно ждать моего разрешения, Эмбер. Здесь ты свободна.
Я не осознавала, что делаю именно это, ожидая убедиться, что он не против. В конце концов, мы были заняты, поэтому я предположила Но это говорит старая Эмбер. У новой Эмбер нет жестокого мужа, который контролирует ее. Новой Эмбер не нужно спрашивать разрешения или извиняться за то, что она не может контролировать.
Конечно, бормочу я. Прежде чем я передумаю, я запечатлеваю еще один целомудренный поцелуй на губах Даймонда, заставляя его глаза расшириться от удивления, затем встаю и направляюсь к пологу палатки.
Один для меня, Куинн? Харт дразнит, ухмыляясь и приподнимая брови. Это вызов. Он думает, что я это не сделаю.
Новая Эмбер не боится. Новой Эмбер все равно, что о ней думают люди.
Я наклоняюсь к нему и запечатлеваю такой
же целомудренный поцелуй на его губах, заставляя его замолчать. Не думаю, что когда-либо раньше видела Харта таким удивленным. Выражение его лица придает ему почти невинный вид, но злая улыбка, которая появляется на его губах сразу после этого, разрушает эту иллюзию.
Хорошо сыграно, Куинн, мурлычет он, как будто это игра. Я буду помнить, что в этой игре, в которую мы играем, нет правил.
Это звучит опасно, но вместо того, чтобы зациклиться на этом, я подмигиваю ему и говорю:
Я вернусь позже, прежде чем уйти.
Я бросаюсь к палатке Хильды, ожидая, что она будет хаотично вопить о чем-то, что увидела в картах. Вместо этого я нахожу ее сидящей на полу посередине, ее пальцы вцепились в плюшевый ковер под ней, как будто ей нужно заземлиться. Ее бледно-белые глаза закрыты, но когда я вхожу внутрь, она открывает их, и в ее взгляде мелькает что-то, чего я не могу определить. Трудно прочесть эмоции Хильды в хороший день, не говоря уже о том, когда она сознательно скрывает их.
Харт сказал, что ты что-то увидела в картах, начинаю я, подходя и занимая место напротив нее. Я скрещиваю ноги и жду, зная, что она расскажет, когда будет готова.
Она тихонько напевает мелодию, которую я не узнаю, но она звучит старо и по-иностранному. Эта мелодия похожа на пустыню и пальмы, на оазис посреди песка. Каждая частичка ее тела вибрирует от энергии, и я наблюдаю, как карты падают со стола одна за другой, трепеща, пока не оказываются между нами рубашкой вверх.
Твоя доброта погубит тебя, Эмбер, говорит она, и ее голос отдается эхом. Как будто через нее говорит не один человек, и от этого звука у меня мурашки бегут по рукам. Счастье не гарантировано, и цирк нужно защищать любой ценой. Они должны быть защищены.
Кто? Спрашиваю я, наклоняясь ближе, но она не отвечает.