Шум блендера за стойкой заглушает мой стон. Даже с разделяющим нас слоем стальной сетки, я чувствую тепло ее кожи. Давление ее прикосновения подобно чирканью спички, и все мое существо воспламеняется.
В безопасности от причинения тебе вреда, да.
Тогда у нас есть варианты, если ты хочешь их попробовать.
Я ничего так не хочу, как попробовать с тобой все возможные варианты.
Наименее утонченный возглас, какой только можно вообразить, разносится по кофейне. Печать одобрения моего подслушивающего сотрудника.
Я беру отгул на остаток дня, бросаю я через плечо. Закрывай кофейню, когда будешь готова идти домой, Мел. И не стесняйтесь угощать людей бесплатным кофе.
Будет сделано, босс!
Я беру Элизу за руку, как только мы выходим из кабинки. Прошло двадцать долгих лет с тех пор, как я держал кого-то за руку, и это простое ощущение даже без контакта кожа к коже чертовски опьяняет. Тем более, что это Элиза.
Подожди, говорит она, прежде чем мы делаем шаг. Позволь мне перестроиться на другую твою сторону.
Мне не нужно спрашивать почему. То, как она поворачивает свое лицо, говорит мне о причине ее просьбы она хочет убрать покрытую шрамами сторону своего лица как можно дальше. Я понял. Она пережила ужасный несчастный случай, и люди не всегда благосклонно относились к его физическим последствиям для ее кожи. Те дни остались позади. Я перед ней, и ей никогда не нужно прятаться от меня.
Ты не можешь прочитать выражение моего лица, говорю я, но, если бы ты могла, ты бы без сомнения знала, что я считаю тебя красивой со всех сторон. Если мы собираемся заставить это сработать, для этого потребуется честное общение и доверие.
Она вздергивает подбородок, выставляя на всеобщее обозрение покрытую шрамами половину своего лица.
Я доверяю тебе.
Черт, я хочу поцеловать ее. Поскольку этого никогда не случится, я нежно сжимаю ее руку.
Я всегда буду защищать и лелеять тебя.
И любить. Но это не то место, в котором я хочу признаться ей в первый раз.
Уже почти пять. Могу я пригласить тебя куда-нибудь поужинать?
Или мы идем к тебе домой и нагуливаем аппетит, изучая наши варианты.
Темно-розовый румянец окрасил ее щеки.
У тебя есть еще пара таких перчаток?
Да, говорю я, когда мы направляемся к двери кофейни. Никто не может видеть ухмылку от уха до уха на моем лице, но она есть. Мне никогда не приходило в голову нестандартно мыслить об отношениях. И я рад. Потому что я не могу представить, чтобы я изучал варианты с кем-то, кроме Элизы.
Глава 5
Элиза
Мы на месте, говорит Роан, открывая входную дверь маленького белого бунгало.
Одна серебряная перчатка, кажется, парит в воздухе, когда он жестом приглашает меня войти.
Сначала моя прекрасная леди.
Спасибо.
Я не знаю, посмотрюсь ли я когда-нибудь в зеркало и увижу что-то за шрамами, но, когда Роан говорит мне, что я красива, я чувствую себя красивой.
Внутри он включает свет. За небольшой открытой прихожей находится гостиная. Окна украшены металлическими жалюзи. Журнальный столик из металла и стекла стоит перед диваном.
Эй, говорю я, поворачиваясь к нему и снова желая увидеть его лицо. Я предполагала, что комната будет выглядеть в основном пустой, но я вижу диван. А в кафе скамейка в кабинке все еще была видна, когда ты на нее садился.
Потому что они оба виниловые. Металл, стекло, пластик, винил, лакированное дерево Большинство непористых материалов не реагируют, когда я к ним прикасаюсь
Тогда почему бы не надеть виниловый фартук и перчатки вместо металлической сетки? Оо-о, или виниловая одежда?
Пробовал их. Слишком жарко и потно.
Роан плюс сексуальный и потный вызывает у меня покалывание. Затем над моей головой загорается лампочка.
А как насчет латекса?
Он реагирует на химию твоего тела?
Нет. Я надеваю латексные перчатки, когда работаю на складе или в офисе. Но когда я нахожусь рядом с людьми, я использую металлическую сетку, потому что это более толстый барьер. Нет никаких шансов, что они будут порваны, если я прикоснусь к чему-то острому или горячему.
Я не думаю, что нам нужно беспокоиться о таких вещах, когда мы наедине, говорю я, кладя ладони на его фартук, примерно на уровне, по моим оценкам, груди. Тонкая сетка все еще прохладна после нашей прогулки на осеннем воздухе, но я чувствую тепло его тела под ней вместе с биением его сердца.
Он стоит очень неподвижно, пока я провожу руками по защищенной части его груди, затем ниже, по животу. Он широкоплечий, крепкий и худощавый, именно такой, каким я его себе представляла.
Моя храбрость, проявленная в кафе, возвращается к жизни, и я опускаю руки ниже, к твердому гребню его члена. Он длинный и ярко выраженный, и я не могу удержаться, чтобы не провести по нему пальцами и не потереть вверх-вниз.
Элиза, его голос напряженный и хриплый, как будто он едва сдерживается.
Я не хочу, чтобы он сдерживался.
Давай наденем латексные перчатки и пойдем в твою спальню.
Его тело напрягается под моими прикосновениями.
Я хочу. Черт, хочу ли я этого.
Невысказанное «но» смотрит между нами.
Знаю, ты беспокоишься, что у нас возникнет искушение перейти черту, как только мы окажемся в настоящем моменте, но