Глава 3
Это то, что я думаю? хрипло мурлыкнул он.
Это еда! торжественно провозгласила я, скинула туфли, затем быстро сунула ноги в тапочки и направилась на кухню.
Рерх, продолжая гипнотизировать миску, пошёл следом за источником будущего ужина.
А на кухне меня ждал сюрприз. Вместо маленького уголка, только чисто номинально названным кухней, обнаружилась самая настоящая кухня-студия!
Как это? всё, что я смогла выдавить, обозревая просторное помещение, где, с одной стороны, выстроились шкафы, столы с варочной панелью, какой-то короб, а около другой стены уютно расположился мягкий кухонный уголок, холодильник и кулер. Как вы всё это втулили?
Подпространственная магия! довольный произведённым эффектом, пояснил один из гномиков.
Потрясающе! выдохнула я.
Ринка, ты потом будешь потрясать нас своими кулинарными изысками, в съедобности которых я, лично, глубоко сомневаюсь, ядовито заметил рейк, а сейчас познакомь нас с содержимым этой восхитительно пахнущей мисочки.
Если глубоко сомневаешься, то там и сиди, не поднимайся на поверхность, буркнул Рерх. А я верю в Рину. Правда? Я же ведь всегда был на твоей стороне? потёрся мне о ноги рыжий подлиза. Ну, давай, не томи желудок!
Я не знаю, чем не понравились слойки с ливером студентам, но у нас они ушли на ура. Миска опустела в считанные минуты.
Больше нет? расстроено дёрнул хвостом кот.
Я пожала плечами:
Всё, что удалось честно отвоевать.
Э-эх, сейчас бы картошечки со шкварочками! мечтательно протянул рыжий голодающий.
И куда в тебя столько лезет? икнул Шон.
У меня обмен веществ усиленный, важно распушился Рерх. Я существо магическое, нуждаюсь в качественном и калорийном питании.
Ну не на ночь же!
Спать пора! раздался скрипучий голос откуда-то сверху.
Мы с котом подпрыгнули. Я заозиралась. У противоположной от двери стены стояли высокие часы с длинным тяжелым маятником. Над циферблатом сейчас зияла отворённая дверца, из которой высовывалась тонкая палочка с восседавшей на ней птичкой неопределённого вида. Она-то и голосила.
Что вы говорите, уважаемая? душевно мурлыкнул Рерх. Глаза его заблестели, походка стала крадущейся, а весь вид приобрёл вековую таинственность и грациозность кошачьего племени.
Спать, говорю, пора! А вы жрёте на ночь глядя! всё так же хмуро проскрипела она и опасливо покосилась синим блестящим глазом на кота.
Я им тоже говорю после шести жрать вредно, с воодушевлением поддержал птичку Шон.
Конечно, вредно, согласилась я. Поэтому мы едим не после шести, а после девяти.
Да-да, усиленно заискрил шерстью Рерх, насчёт «после девяти» нигде ничего не сказано!
Птичка переглянулась с рейком и озадаченно замолчала.
Всё равно спать пора, после некоторого раздумья неуверенно выдала птица. И жрать вредно, резюмировала она, сверкнув глазом.
Ох, таки жить вообще вредно, вздохнул кот, напуская на себя вселенскую грусть еврейского народа.
Птичка уселась на жёрдочку, закинула
одну когтистую лапу на другую, полюбовалась на длинные когти и изрекла:
Мда. В бытность свою почти вороной, я это поняла. Теперь вот легче. Ни тебе дождя, ни ветра под перья, ни наглых кошаков, тут она скосила глаз на Рерха, сиди себе в домике и кукуй.
М-м-м, вороны не кукуют. Они каркают, глубокомысленно произнёс Шон.
Птичка сморщила клюв(!) и вздохнула:
Могу и прокаркать. Подумала и добавила: но куковать элегантнее. А я барышня воспитанная, благородных кровей.
Мадам, подлетел к ней Шон, если после шести есть нельзя, то не выпить ли нам по рюмашке?
Мисс, курлыкнула «почти ворона», засмущавшись.
О, мисс, шаркнул ножкой в воздухе наш мелкий пакостник. Чего предпочитаете в это время суток? Шампанское, брют, сидр?
Э-э-э-э, кокетливо повела крылышком птичка, а простой водовки у вас нет?
Шон расплылся в злорадной улыбе, смотался на импровизированную кухню и возвратился, держа под мышкой бутылку прозрачного алкоголя, а в руках тарелку с настроганными наспех бутербродами.
Через несколько минут они вдвоём сидели на жёрдочке и клюкали. Запотевшая бутылка возвышалась на крыше часового домика гордым укором совести.
Меня ужалило чувство ревности, но я, скрепя зубами, затолкала его поглубже.
Что ж, спать так спать, подвела итог дня.
Немного поплескавшись в ванной, я блаженно растянулась на мягкой постели. На прикроватном столике материализовался вестник.
Кузя отчёт прислал, определила я по печати на магбумаге.
Округлые буквы ложились в ровные строчки, которые обстоятельно описывали прошедший в замке день. Домовой не забыл ни одной мелочи, но разумно дозировал информацию. Чувствовалось влияние Надира. Я улыбнулась: всё же как мне повезло с управляющим!
Под тихое бубнение нетрезвого рейка и приглушённое кокетливое хихиканье «почти вороны» я заснула.
3.1
Я в непонятках соскочила с кровати, впопыхах наступила на хвост коту, тот с перепугу взвился вверх и выпустил когти прямо мне в нижние полушария мозга, чем вызвал увеличение моей прыгучести. Далее всё произошедшее можно положить на бумагу и предложить, как сценарий одного из выпусков Ералаша. Взлетев в воздух вместе с болтающимся сзади Рерхом, который придал не только прыгучесть, но и ускорение в полёте, я попыталась вписаться в дверь, ведущую из спальни в гостиную. В попытке притормозить пришлось схватиться за первое попавшееся препятствие, а именно за шторину. Эта бархатная тряпка вместо того, чтобы снизить скорость моего планирования, обвила ноги, заставив шмякнуться вниз головой, словно шторный зажим, у которого лопнула пружинка. Кот молниеносно воспользовался ситуацией, оттолкнулся от моей спины и рванул на выход. Только не учёл, что его когти распороли ночную сорочку и оставили на коже багровые следы. Чуть позднее, секундой позже, мозг прострелила дикая боль коготочки у котика, как у рыси. Откормила на свою голову! То есть задницу. Естественно, я дёрнулась следом за рыжим паршивцем. Тонкие аристократические кольца, на которых держались шторы, не выдержали грубого трепыхания взбешённого тела, разжались, и я опять рухнула на пол, благо лететь было недалеко, обошлась только ушибами, больно ударив локти. Кот в страхе метался по спальне никак не мог найти выход. Наконец, издав победный рёв, дверь была найдена. Но я тоже не зевала. Схватила упавшую шторину и запульнула вслед меховому самоубийце. Надеялась, что она также спеленает и его, тогда эта рыжая зараза не сможет уйти от справедливого возмездия. Только кошачья удача сегодня проснулась раньше моей. Рерху удалось избежать столкновения с бархатом, ашторина вывалилась в гостиную. Не долетела, повиснув на двери. Следом за ней, под побудочные завывания «почти вороны», вылетел рыжий с выпученными пекинесьими глазами. Завершала утреннюю парадную колонну я, демонстрируя познания в межмировом фольклоре, то есть банально матерясь. Хотя нет. Материлась я изобретательно и виртуозно. На последнем мате мне удалось схватить рыжую бестию за хвост, мы свалились на пол, предварительно задев шторину-оборванку, которая победно прикрыла композицию «разъярённая я и кот». Всё разом стихло. И вот в этой тишине заключительным аккордом стала воронья фраза: