Я быстро поднялась по лестнице и вошла в гараж. Я направилась к массивной двери в дальнем конце коридора, насмешливо помахав рукой двадцати стражникам-гибридам. Они не двигались, не улыбались.
Они также не остановили меня, когда я протянула руку через толстые прутья внутренних ворот. Ни один мускул не дрогнул, когда я прижала ладони к наружной двери. От стали к моим рукам потекло тепло, и я вздохнула. Солнечный свет находился на расстоянии всего одной двери, прямо там, с другой стороны. Это пытка, и я наслаждалась ею несколько раз в неделю.
Как выглядел пейзаж за дверью? Песчаный пляж? Холмистое поле серебристой травы? Или крошащийся бетон павшего города?
Держась руками за сталь, я уперлась лбом во внутренние ворота и посмотрела на двух ближайших гибридов.
Мы во Флориде?
Один из них даже не дернулся обычная реакция. Другой гибрид сжал пальцами арбалет. Он, должно быть, был новым
охранником на этом посту и не знаком с моими каверзными вопросами.
А как насчет Мексики? я выгнула бровь.
Ничего.
Я перечислила наиболее теплые места, упомянув девять кругов ада и Диснейленд, и получила обычное молчание.
Если вы меня отпустите я посмотрела на новенького. Я могу дать вам власть, богатство и женщин, я несла откровенный вздор, потому что ни одно из моих реалистичных предложений никогда не работало. Разве не этого хочет каждый мужчина?
Жесткие и непреклонные охранники даже не моргнули.
Ну же, я театрально топнула ногой. У вас, ребята, никакой привлекательности. Ваши объединенные личности это пиявка, живущая в холодной бессолнечной пустоте и питающаяся мертвецом. Я могу дать вам колонии плоти, которые можно трахать и кусать. Просто откройте эту дверь, и я позволю вам потусоваться со мной. Кто знает? Моя удивительность может передаться и вам.
Я могла поклясться, что видела, как мужчина в дальнем углу улыбнулся.
Видишь? я указала на него и вернула руку к теплу, проникающему через дверь. Этот парень знает, о чем я говорю. Я перевела взгляд на нового охранника. Я не знаю твоего имени, я не знала имен ни одного из них. Но у тебя ширинка расстегнута, неправда. Ты носишь нижнее белье с единорогами?
Он не опустил глаз, даже не взглянул на меня. Никто из охранников этого не делал. Как и жители этого места. За два месяца никто не заговорил со мной и не признал меня. Сообщение Салема в комнате для оргий было более чем эффективным. Это сделало меня невидимой.
Быть невидимой чертовски одиноко.
Возможно, мне следует принять предложение Салема присоединиться к нему за ужином. Вот только там будут женщины. Я не могла находиться рядом с ними так, чтобы глаза не застилала красная пелена. Пока не узнаю, что он со мной и больше ни с кем.
Я дам вам выбор, я оглядела охранников, и мой голос эхом разнесся по гаражу. Вы можете отпустить меня и больше никогда обо мне не слышать. Или вы можете стоять там, как шлепающиеся мошонки с отвисшими челюстями, и слушать мою нудную болтовню и опрометчивые предложения. Ну, у меня-то есть все время в мире, чтобы сплетать воедино неприятные оскорбления, нагруженные правдой. Я могу сделать это очень болезненным для вас.
Мои клыки удлинились на долю секунды раньше, чем я почувствовала движение позади себя. Я повернулась, и мой взгляд погрузился в сверкающее серебро.
Салем стоял в трех метрах от нас, расслабив руки и криво улыбаясь. Моя кровь загудела, согревая кожу.
Как долго он здесь пробыл? На противоположной стороне гаража дверь на лестницу была закрыта. Я бы услышала, как она открывается. Его охранники и бровью не повели при его приближении. Должно быть, он был здесь до моего прихода.
Ты знал, что я приду сюда, я держалась одной рукой за стальную дверь, не желая отпускать тепло солнца.
Тебе нравится отвлекать моих охранников, он подкрался ко мне, голый по грудь, в шортах, низко свисающих на узких бедрах.
Мой пульс участился.
Они действительно хорошие собеседники.
Салем подошел ко мне и изучающе посмотрел со странной самодовольной ухмылкой на лице.
Что? я уперлась кулаком в свое бедро.
Он покачал головой, его улыбка растянулась в широкую ухмылку.
Скажи мне, я протянула руку, чтобы ущипнуть его за сосок.
Он схватил меня за запястье и развернул к огромной двери. Скользнув мне за спину грудью, он схватил меня за другую руку, поднял наши руки через решетку и прижал ладони к нагретой солнцем стали.
Мне нравится твой ротик, его губы коснулись моего уха. Твой снисходительный сарказм, он покусывал мою шею, вызывая дрожь в пальцах ног. Я люблю твою кривую улыбочку и силу природы в твоих залитых солнцем глазах. Я уж молчу про твою ошеломляющую красоту, его пальцы сомкнулись вокруг моих, прижатых к двери. Я люблю в тебе все, Доун, дочь Ив.
Искренность сквозила в его словах, произносимых шепотом. Его лоб опустился на мое плечо, дыхание стало прерывистым. Он смягчался по отношению ко мне, открывался и дарил мне любовь без притворства.
Я повернулась в клетке его рук, мои руки поднялись к его груди, ладони прижались к мышцам, которые были сильнее и горячее, чем сталь за моей спиной. Мои ноги подкосились, и я покачнулась к нему, неуверенно заглядывая в глаза.