Верно, согласился Сигурд. Все так же, лежа на спине, он глянул на Хвитсерка. Но кто-то ведь должен однажды решиться и проверить, каково у нее между ног. Кто-то, кто может взять ее, как мужчина, добавил он и перевел взгляд на Ивара.
Уббе и Хвитсерк сорвались с мест быстрее, чем Ивар и Сигурд успели сцепиться, младших братьев, готовых чуть что поубивать друг друга, они давно уже изучили и всегда были наготове при случае.
Вечером следующего дня Сигурд не пришел к ужину. Лишь когда Маргрета уже поднялась из-за стола, чтобы собрать грязные тарелки, он появился на пороге, злой и потрепанный. Его правая щека и шея были расцарапаны в кровь явно женскими ногтями, левая бровь рассечена (похоже, ударили чем-то тяжелым), а ниже, под глазом, разливался огромный синяк.
Неужто проиграл в битве с инеистой великаншей? хохотнул Ивар.
Да пошел ты! рявкнул на него Сигурд. Вместе со своей полоумной! Строит из себя целку, бешеная сука!
Ивар в первый момент потерял дар речи и даже не сразу понял, что, отпустив обычную колкость, ткнул пальцем в небо и угадал: Сигурд пытался трахнуть Ангрбоду. И ничего из этого не вышло! Ангрбода не далась!
Ивар припомнил, как сам много лет назад получил увесистый удар по уху, когда ущипнул ее за грудь в воде. И расхохотался.
Сигурд метнулся было к нему, но Уббе поднялся из-за стола и шагнул навстречу, перегородив путь. Сигурд зарычал, сжав кулаки, и быстрым шагом ушел в свою спальню, так хлопнув дверью, что та чуть не слетела с петель.
Через несколько дней Ивар увидел Ангрбоду в Каттегате. Одну. Хотя ему казалось, что после случая с Сигурдом без Хельги она и вовсе перестанет появляться.
Ангрбода несла, прижимая к левому боку, большую корзину без ручки. Приблизившись, с высоты колесницы Ивар разглядел лежащий поверх сверток льняной ткани (видать, купила его у прибывших накануне купцов), из-под него выглядывала сырная голова и кусок солонины. Наверняка внутри было что-то еще: корзина выглядела увесистой и заставляла клониться вправо, чтобы легче было нести.
Ты без Хельги сегодня? поинтересовался Ивар, поравнявшись с Ангрбодой. Глупо было такое спрашивать видно же, что да. Но как еще начать разговор, он не знал.
Она кивнула, не поворачивая в его сторону головы.
Я сказал Сигурду, что если он снова притронется к тебе, я его убью, на одном дыхании проговорил Ивар. Это была правда.
Ангрбода
вскинула на него удивленный взгляд:
Не думала, что ты так обо мне беспокоишься.
Почему? удивился Ивар. И тут же пожалел об этом: он вовсе не хотел показывать Ангрбоде, что переживает за нее и сильно, хотел, чтобы фраза про Сигурда прозвучала как нечто само собой разумеющееся но выдал себя с потрохами.
Она отвела глаза и смотрела теперь вперед в конец улицы, которая выводила из Каттегата на дорогу, идущую к лесу.
Потому что с того раза, как ты приехал к дому отца и спрашивал меня о Харбарде, ты делаешь вид, будто меня не существует.
Ивар опешил: это было не так! Когда она приходила в Каттегат с матерью, он всегда подъезжал к ним поздороваться и перекидывался с Хельгой ничего не значащими фразами. Хотя, конечно, в сторону Ангрбоды старался не смотреть иначе так бы и пялился, не в силах отвести глаза. А когда она была одна, заставлял коня ходить по кругу неподалеку (под колесницей, которая тоже ездила кругами, в сырую погоду при этом даже замешивались целые озера из грязи).
Покачав головой, Ивар невесело усмехнулся. Выходит, он так упорно старался скрыть свой интерес, что ему это даже удалось.
Что ты тащишь там, в этой корзине? с раздражением бросил он. Она же тяжелая!
Разве я должна отчитываться тебе о своих покупках, Ивар? Ангрбода бросила на него короткий взгляд.
Она явно стала смотреть на людей чаще, чем раньше, но все же большую часть времени оставалась странной отрешенной и погруженной в себя.
Ивар раздраженно выдохнул и потянул поводья. Конь ушел вбок, почти уперевшись мордой в стену чьего-то дома, а колесница перегородила Ангрбоде дорогу.
Давай сюда корзину! приказал Ивар, протягивая руки. И сама полезай в колесницу. Довезу тебя.
Он подал ей руку, помогая влезть, хоть и был уверен, что она прекрасно справится сама. Просто хотелось прикоснуться к ней ненавязчиво и незаметно.
Ангрбода встала позади, и пошатнувшись, чуть не упала, когда колесница тронулась, только в последний момент успела схватиться за борт.
Держись за меня! велел Ивар, глянув снизу вверх.
Она положила ему руки на плечи и прижалась животом и ребрами к его спине. От этого вдоль позвоночника побежали мурашки и перехватило дыхание.
Ивар погнал коня рысцой, и уже через несколько мгновений они оказались за пределами Каттегата.
Ты дал ему имя? спросила Ангрбода. Своему коню.
Ивар не ответил. Просто не знал, что. Он назвал братьям кличку коня, они отпустили на эту тему несколько шуточек, и принялись окликать его Слейпниром, когда помогали с уходом или упряжью. Братья не Ивар. Это имя никак не ложилось ему на язык. Может, потому что он не считал себя похожим на Одина?
Скорость сводила Ивара с ума. Всю жизнь он завидовал даже тем, кто ходил спокойным шагом ведь это все равно быстрее, чем перемещаться ползком. Теперь же, на колеснице, он не просто ездил летал! «Это твои ноги, Ивар, сказал Флоки, когда принес его однажды в лес, и там, на поляне, сквозь пелену густого тумана проступили очертания колесницы. Это твои крылья».