Вы уже похитили мое сердце, поэтому стрелять просто не во что? поддразнила Пегги. А я-то думала, что приторнее консервированной вишни ничего нет! Господи, сохрани нас. Сохрани нас, повторила она громче. Видела, как я их?
Анжелика простонала:
Цветистые высказывания полковника Гамильтона и твои вгоняющие в краску каламбуры создают великолепный фон для нашей вечеринки!
Не забудь и про мой разноцветный язык! добавила Пегги, показывая кончик языка Анжелике, которая не смогла удержаться от смешка.
Мама в наказание сошлет нас в какую-нибудь глушь вроде Огайо! воскликнула старшая из сестер Скайлер.
Где мы, безусловно, будем самыми модными дамами на ближайшие пятьсот миль, вставила Пегги. Кстати говоря, вы все еще не похвалили наши наряды, полковник Гамильтон. Мы столько трудились не за тем, чтобы нас не замечали, смею намекнуть. Будьте честны: если бы все началось сначала, какой из сестер Скайлер вы бы сделали предложение, судя по нашим сегодняшним образам?
Элизу рассмешила дерзость сестры и то, что лицо Алекса теперь не отличалось по цвету от языка Пегги. Но он неплохо вышел из положения.
Этот вопрос, возможно, намного более актуален, чем вы можете себе представить. Насколько я знаю, в свод законов новой страны предложили внести еще один, согласно которому муж может сменить жену в первый год после свадьбы, причем без всяких объяснений.
Пегги потрясенно вздохнула, но Элизу было не так-то просто выбить из колеи.
Только муж? Неужели жены так легко удовлетворяются теми, кто достался им в мужья? спросила она, лукаво изогнув бровь.
Напротив, ответил Алекс, женам дается пять лет на то, чтобы окончательно определиться, ввиду того что прекрасный пол намного более терпелив, нежели мы, невежды, и к тому же мужчинам намного лучше удается прятать свои недостатки.
Разве что благодаря тому, что они едва ли бывают дома, фыркнула Элиза. У меня такое ощущение, что я не видела вас дня три. Вы ускользаете до рассвета и возвращаетесь за полночь. Я не уверена, что вы тот, за кого себя выдаете. Возможно, вы вовсе даже и не мой муж.
Неужели? Даже сейчас? уточнил Алекс с усмешкой. Что же мне сделать, чтобы вы меня вспомнили?
Элиза ускользнула от руки супруга, которая пыталась обвить ее
талию.
Она говорит правду! подтвердила Анжелика. Я уже почти забыла, как выглядит мистер Черч. Это он? поинтересовалась она, указывая на мужчину на вид лет шестидесяти, не выше кленового деревца трех лет и вряд ли толще.
Сестры рассмеялись над нелепым сравнением Анжелики, но тут вмешался Алекс.
Мне, помнится, был обещан показ мод.
Пегги просияла и немедленно выступила вперед, закрыв Анжелику. Элиза попыталась ускользнуть, но Анжелика схватила ее за руку и потянула назад.
Так-так, сестренка. На кону твой брак. Не время скромничать.
Я вовсе не скромничаю, заявила Элиза наполовину ворчливо, наполовину шутливо. У меня просто нет желания изображать породистую свинью на выставке.
Зато тебе наверняка понравится возможность забрать себе приз, поддразнила Анжелика. А теперь тихо.
Пегги вышла вперед. Если бы речь шла о другом мужчине, в этой демонстрации, возможно, не было бы необходимости, поскольку сестры беседовали с Алексом не менее десяти минут, тем самым предоставив ему достаточно времени, чтобы оценить их наряды. Но Элиза знала, что ее муж был из тех людей, которые смотрят на собеседника, а не на его одежду. Однажды он больше часа беседовал с генералом Лафайетом, а когда последний отбыл и когда муж с женой остались вдвоем, Элиза спросила, как ему удалось сосредоточиться на разговоре, когда у генерала кончик рубашки торчал из ширинки штанов. Алекс лишь недоуменно посмотрел на нее.
Но сейчас он глубоко вдохнул и сделал серьезное лицо, словно ему предстояло судить не поросят или, к примеру, коров, а нечто не менее ценное, чем скаковая лошадь.
На Пегги было шелковое платье глубокого, мерцающего алого цвета, с верхней юбкой из кружева цвета бургунди, придающей платью муаровый эффект. Из-за пышного кринолина юбка была шириной с небольшой диванчик, отчего и без того тонкая талия Пегги казалась еще тоньше. Лиф ее платья был туго затянут, и глубокий, украшенный кружевом вырез открывал великолепный вид на декольте. Грудь, шея и лицо были так щедро напудрены, что практически светились, сливаясь с высоким серебристым париком, который она частенько носила в последнее время. Янтарные капельки серег украшали ее ушки, гармонируя с подвеской на серебряной цепочке, висящей на шее, и единственными яркими пятнами выше корсажа были ее алые губы и блестящие глаза.
Очень мило, оценил Алекс. Кажется, экономка что-то говорила о том, что нам нужна чистильщица каминов и печных труб. Я дам ей знать. Следующая.
Пегги потрясенно открыла рот, и было почти видно, как она покраснела под слоем пудры почти. К счастью, она слишком хорошо знала, насколько красива, чтобы принимать его слова серьезно. Она высокомерно подняла бровь и отступила, позволив Анжелике занять ее место.
Анжелика в своем наряде использовала те же цвета, что и Пегги, только в обратную сторону. На фоне золотого наряда огнем переливались рубиновые украшения. Ее платье было не таким величественным, и юбки поддерживались лишь небольшим кринолином, к тому же она отказалась и от корсета, и даже от шнуровки, отчего ее талия выглядела провокационно гибкой. Пудры на ее лице и груди было немного, благодаря чему естественный золотистый тон кожи подчеркивался чудесным оттенком платья. Она сделала неожиданный ход, надев темный парик, чтобы добавить завершающий штрих к своему образу, и Элиза увидела, как удивленно расширились глаза Алекса, заметившего это. Сама Анжелика имела роскошные темные локоны, но ее парик был цвета воронова крыла, и в его обрамлении ее кожа казалась перламутровой. Губы напоминали спелые персики. Глаза орехового цвета меняли цвет с зеленого на золотой, в зависимости от того, как падал свет. Воистину, ее старшая сестра этим вечером была просто ослепительна.