Соблазн велик, но мне надо вернуться до того, как моё отсутствие обнаружат, и ждать я не могу.
Я осторожно выскальзываю из стальных объятий, умудрившись не потревожить чужой сон, и прежде чем пытаюсь переместиться обратно, слышу приглушённые голоса за дверью. Знаю, что подслушивать плохо, но в то же время любая информация для меня сейчас единственный способ быть в курсе событий, поэтому подхожу ближе и прислушиваюсь.
Ты ведь понял, о чём Рина говорила, женский голос звучит почти обвиняюще.
Допустим, отзывается охотник, и ему явно неприятен разговор.
И? нетерпеливо вмешивается второй мужчина.
Есть вероятность, что они уже пытались провернуть это с ребёнком Высшей и охотника, яростно шипят в ответ. Ин Виарре уже тогда были под гнётом жрецов, но почему именно они я не знаю. Дед коварного Величества узнал о нашем романе с Ясмирой наверное, через своего могущественного Оракула, не иначе, и сумел каким-то образом похитить её незадолго до родов. Я почти вернул её с помощью одной из жриц Мары, и именно тогда меня поймали, обвинив в неестественной связи Так и не узнал своего сына или дочь, зато встретил пра-правнучку.
Хочешь сказать, Ник? уточняет псевдо-охотница, явно о чём-то догадавшись, и имя, произнесённое ей, задевает что-то во мне, какие-то натянутые нити, готовые вот-вот порваться. Но теперь на них завязываются новые и крепкие узлы, не давая им разъединиться.
Да.
Выходит, моя так называемая семья когда-то давно уже пыталась сотворить нечто настолько страшное, что для этого требуется младенец двух сильнейших рас этого мира. А теперь у них есть я.
Чем тебе могла помочь последовательница сестры Тёмного бога? интересуется второй блондин. Я слышал о них только ужасы, и безумные кровавые ритуалы лишь часть их деятельности. Может, и к лучшему, что их не стало
Может быть, но они единственные могли дать отпор жрецам. Именно поэтому и вымерли, глухо бормочет мужчина. На любую силу всегда есть та, что противостоит ей, но после войны жриц не осталось вовсе, а если и осталась хоть одна, вряд ли она рискнёт собой. И я её понимаю.
Я
с интересом слушаю этот разговор и понимаю, что задержалась, только когда над ухом звучит насмешливое:
Лисы такие любопытные Мочку тут же прикусывают, и я невольно подаюсь назад в надёжные руки хищника, бережно обхватившего мой едва обозначившийся живот. Хотели сбежать, не попрощавшись, принцесса?
Ну, кое-кто меня вчера покусал разве я могла после такого остаться? говорю в шутку, внутренне раздражаясь от этого обращения, но вампир напрягается и мигом разворачивает меня лицом.
Покажите.
Не дожидаясь, пока я уберу волосы с шеи, делает это сам, касаясь кожи, а я на секунду прикрываю глаза, стоит его пальцам вновь оказаться на мне. Можно представить, что мы одни в целом мире.
Зажило, тянет с облегчением, и я проваливаюсь в серебро его взгляда. Простите меня. Этого больше не повторится.
Почему опять «Вы?»
Он как-то странно усмехается, словно подобный разговор уже имел место быть в прошлом, которого я не помню.
Чтобы не возникло соблазна обратиться к Вашему Высочеству неподобающе при свидетелях.
Какое-то время мы просто рассматриваем друг друга, и я стараюсь запомнить его настоящее лицо, будто у меня могут отнять этот образ.
Мне пора. Надеюсь, Вы победите.
Я думаю о том, что немедленно должна оказаться в своей комнате, и, прежде чем вампир меня останавливает, перемещаюсь в покои, показавшиеся выстуженными без мужского тепла, которым меня буквально миг назад окутывало. Хочется поддаться этой тоске, забраться в неё, как в кокон, однако кое-что не даёт мне этого сделать. Я вдруг замечаю, что в спальне явно кто-то побывал может, память я и потеряла, но запомнить то, как лежало одеяло на моей кровати или брошенная одежда вполне способна. Может, я просто схожу с ума, но именно постель не даёт покоя, и, на всякий случай, пытаюсь призвать кинжал. Терплю поражение, но не отчаиваюсь, бесшумно доставая из-под лежащих тут же штанов второй кинжал, и он дымится! От лезвия исходит чёрная дымка, зверем чующая опасность, как я её ощущаю, но всё же стараюсь подавить липкий страх, когда резко отбрасываю одеяло.
Шипение и быстрый, резкий бросок, а я успеваю только закрыть лицо, куда кидается алая змея, рукой, и тварь впивается в ребро ладони, но я совсем не чувствую её укуса. Просто перед глазами вдруг всё начинает затуманиваться, очертания предметов размываются, а ноги слабеют, и я оказываюсь на коленях.
Что со змеёй думать не приходится она не подаёт признаков жизни, валяясь рядом мёртвой тушкой. Дверь комнаты в это время открывается, и вскоре ко мне буквально подлетает Элайна, наверняка тайно выбравшаяся из своего заточения, чтобы быстрее вернуться в строй. Точнее, ко мне, но я не могу выговорить и слова.
Рина? Рина, девочка, что с тобой? она ощупывает моё лицо и руки на предмет повреждений, будто не замечая рядом тушку поверженного врага. Ты в порядке?
Ну, как сказать
Я я ничего не вижу
Перед глазами уже не просто туман всё черным-черно, и запах охотницы становится единственным доказательством, что передо мной именно тётя, вот только ситуацию это не меняет. Я, кажется, ослепла.