Но почему именно сейчас?!
Нет, я так не могу. Мне нужно свыкнуться с этой мыслью, запротестовала она, но Кристиан уже уселся за её спиной, прижимая к своей обнажённой груди и спуская с неё бретельки сорочки. Соски тут же оказались в плену его горячих пальцев, а взгляд охотника, устремлённый на всё это безобразие, прошил девушку насквозь обжигающей стрелой, и Нелл выгнулась.
Я знаю, что совсем чужой для тебя, ведьмочка, своим грубоватым, низким голосом сказал Дамиан, поглаживая её щиколотки и медленно пробираясь вверх по коленкам и бёдрам, оставляя на коже отпечатки своих мозолистых пальцев. Но мы потом подумаем, как нам быть, ладно? Прости, что тебе приходится терпеть меня, он склонился над ней, будто перед богиней, медленно касаясь губами бедра. Я не причиню тебе боли, клянусь. Мужчина уверенно скользнул обеими ладонями вверх, задирая подол и открывая себе доступ к сокровенному. Я мог кое-что подзабыть за годы своего заточения, так что прости
Оказалось, ни черта не забыл.
Когда он подвинул Нелл к себе за ноги и, отодвинув в сторону бельё, коснулся её губами, она забыла, как дышать. Охотник так мастерски-настойчиво двигал языком, добираясь до самых потаённых участков, прикусывал, скользил внутрь, что ни одной мысли в голове не осталось только эмоции и чистое желание, жаркими импульсами бегущее по венам. А когда в ход пошли его уверенные, безжалостные пальцы, стало невыносимо сдерживать рвущиеся из груди стоны.
Вот так, малышка, подбадривал охотник, срываясь на хрипы. Какая же ты вкусная
Крис тем временем выцеловывал её шею, ласкал грудь и беспрестанно повторял, как сильно любит Нелл, отчего в уголках её глаз собирались слёзы.
Давай, котёнок, повторял он над ухом, втягивая в рот чувствительную мочку, хочу посмотреть, как ты кончаешь от его рта.
У неё не было шанса на сопротивление. После его грязных слов, отдавшихся сладкой тягой внизу живота, она взорвалась между ними так сильно, что на секунду потемнело в глазах, а уши заложило. Всё это было слишком хорошо, слишком много для неё, и Нелл даже не подозревала, что такое с ней вообще когда-нибудь произойдёт
Но странные, тёмные угрызения вдруг затопили сознание, опутывая его сомнениями, и вместо того, чтобы поддаться всему этому безумию, которое мужчины явно не собирались прекращать, она разозлилась. Ведьма она или где? Какого чёрта ей должно управлять чья-то воля и желания собственного тела?
Котёнок, всё хорошо? забеспокоился Крис, мигом почуяв в жене перемены.
Дамиан со следами её же собственного желания на подбородке, тоже что-то понял, однако сделать ничего они уже не смогли.
Простите, парни, выдохнула брюнетка. Но не сегодня.
Она взмахнула рукой, погружая их обоих в крепкий сон, и до того, как сама стала жертвой собственного колдовства, разделённого на троих, успела накинуть на мужчин заклинание обездвиживания.
По крайней мере, до утра она будет в безопасности, а что там впереди никто не знает, пусть и уже ясно, что жизнь никогда не вернётся в прежнее русло.
А ей нужно время.
* * *
Моя новая комната отличается вычурной роскошью, и мне кажется, раньше тут тоже обитала женщина, что весьма странно, ведь ни одной охотнице не позволено жить в этой части замка. Тем не менее, когда Элайна оставляет меня одну, намекнув, что её можно найти за соседней дверью, я дотошно изучаю обстановку, пытаясь представить, кто мог здесь жить. Почему-то на ум приходит некто, совершенно непохожий на здешних барышень, но я даже не могу говорить об этом с уверенностью. Память по-прежнему ржавое решето, и пробелы в ней не хотят заполняться какими-то чёткими знаниями об окружающем мире
День проходит в скуке и необъяснимой тревоге, словно вот-вот должно произойти что-то жуткое. На тренировке с девушками никто не встал со мной в пару, и мне пришлось одной вспоминать движения, однако тело, в отличие от разума, прекрасно всё помнило, и когда из ангара выпустили парочку страшилищ, я вполне успешно
с ними расправилась. Даже рука не дрогнула на зависть остальным, взирающим на меня мрачными, тяжёлыми взорами. Поведение охотниц не выходит у меня из головы до самого вечера, но мне тяжело делать выводы относительно них, не зная всей правды, и это угнетает.
А ещё моё тело ведёт себя очень странно. Голод одолевает так часто, что мне начинает казаться это не совсем нормальным, как и сны, рождённые этим чувством. Когда удаётся задремать на непривычно мягкой постели, меня посещает образ того, как я бегу по ночному лесу и догоняю какое-то животное, причём у меня самой сильные, быстрые лапы. У добычи нет шанса сбежать, и как только я настигаю её, тут же вгрызаюсь в шею, насыщаясь ещё горячей кровью, стекающей прямо в моё горло А потом просыпаюсь с металлическим привкусом во рту.
Во сне я прокусила себе язык, и мне даже становится смешно, хотя любой человек наверняка бы уже забеспокоился. Это пробуждение оказывается вдруг своевременным, и я понимаю это, как только слышу шаги, приближающиеся к спальне визитёр ощущается мной кем-то опасным, тёмным и идёт сюда с определённой целью. Мне не нужно на него смотреть, чтобы узнать о намерениях. Я их буквально чую.