Женщина провожает взглядами моих мучительниц, запирает дверь и присаживается на мою кровать, ставя передо мной поднос с едой, а я замечаю, что привычный ядовитый отвар сегодня не такой насыщенно-тёмный, но пить мне его всё равно придётся иначе вольют силой. Пока охотница разглядывает обстановку, я приступаю к завтраку, проглатывая каждый кусок, не ощущая никакого вкуса, и предвижу вопрос, который хочет задать Элайна так зовут ту, что заменяет девочкам мать в этом жутком месте, которое называют «питомником». Даже у гончих такого нет, и они просто разгуливают на свободе, но вот младенцы женского пола попадают сюда, не успев приложиться к материнской груди. Более того, молоком их не кормят вместо него дают кровь, а вместо сказок на ночь внушают ненависть к вампирам, однако мне, к счастью, повезло родиться не здесь. Я не выросла среди убийц, но в итоге всё равно оказалась в этой ловушке.
Если бы стены могли говорить, они бы рассказали, насколько давят на меня своей кровавой историей, и каких усилий мне стоит эта борьба с отравой, как сильно мне нужна моя магия, а ещё насколько невыносима каждая мысль о Нике. Но отметины от моих когтей испещряют коричневый камень везде, куда я смогла дотянуться за всё время моего пребывания в плену, и красноречивее любых криков твердят о моём душевном состоянии. Наверное, многие слышали мой вой в первые дни, а кто-то злорадствовал, ведь внучка великого и ужасного Дерека ин Виарре наконец-то поймана, и этот охотник вновь доказал всем, что никому с ним не справиться.
Что бы Вы ни хотели сказать не сто́ит, предупредила я, мрачно взирая на женщину. Моя боль никого из вас не касается.
Я говорю это, потому что подобный разговор уже имел место быть, и как бы она ни просила мне ей довериться, у меня тут нет друзей, даже если она сестра моей биологической матери. Той повезло больше, и её сейчас здесь нет, но на мне отыгрываются за нас двоих А ещё я убила сына этой охотницы, одержимого мною, так что ни о какой родственной близости здесь не может и речи идти.
Я не враг тебе, девочка, вздыхает Элайна, с непритворной грустью наблюдая, как я ем. Но ты так потеряешь рассудок.
Говорят, когда бог хочет наказать человека, он забирает у него разум, усмехнулась я. Мой ещё при мне, так что всё нормально.
Залпом я выпиваю пиалу с отваром, ощущая, как яд медленным убийцей растекается по венам, но лучше уж пить так, чем когда тебя удерживают с заломленными руками и зажимают нос.
Несмотря ни на что, я за тебя переживаю, повторяет она. Твоя решимость и упрямство точь-в-точь, как у Камиллы, а она за всю жизнь в этом месте натворила достаточно глупостей. Не повторяй её ошибок, Дарина.
Хочу сказать ей, что всё это досталось мне от моих родителей, воспитавших меня, но я, похоже, повторяю судьбу незнакомки, давшей мне жизнь, поэтому говорю другое.
Да, по этим малолеткам видно, что даже они знают о её выходках.
Они боятся тебя, поэтому так поступают. К тому же, твоему деду интересно, как ты справишься с их нападками, вот специально и заставляет своих преданных последовательниц
пускать слухи.
Ну да, детские умы ведь такие восприимчивые к чужому влиянию
Он мне не дед! огрызаюсь я. Если он что-то хочет от меня, пусть сам придёт и скажет это, а не сидит на своём троне, как трус.
Я знаю, что у него есть Зеркало Истины, через которое он может наблюдать за мной, потому никогда не стесняюсь говорить о нём всё, что думаю. Правда должна быть громкой, чтобы её услышали.
Ты нарываешься на наказание, детка, досадливо качает головой она, а затем поднимается и подходит к шкафу, чтобы деловито рассмотреть, что там есть и сделать какие-то свои выводы. Вечером тебе принесут новые наряды.
О, так у нас намечается вечеринка? делаю вид, что мне стало интересно, хотя отчасти это так я мечтаю выйти из этой каморки хоть куда-нибудь. Поэтому порция терновника в моём напитке уменьшилась?
Элайна вновь качает головой, и, подойдя к кровати, забирает поднос с посудой, решая меня покинуть, но на пороге останавливается, чтобы сообщить уже совершенно другим тоном, который она обычно демонстрирует остальным.
Постарайся вести себя достойно, у женщины даже осанка меняется, и я догадываюсь, что если за нами не наблюдают, то точно подслушивают. Тебе отсюда не сбежать.
Затем меня запирают, и я даю себе секунду, чтобы эти слова не заставили меня сойти с ума, и успокаиваюсь. Когда охотница уходит, я терплю, выжидаю пару минут и бегу в купальню, где тут же прочищаю желудок. Это единственный способ справляться с ядом, который начал отторгать мой организм, а недостаток еды удаётся восполнить крысами благо их здесь много, и никто не следит за размножением грызунов. У себя в комнате не так давно я нашла потайной ход, скрытый за шкафом и ведущий куда-то в сырые коридоры, и вот там я и охочусь ночами животная кровь ничем не уступает обычной еде. Да и дочь я вампира или нет, в конце концов? Не понимаю, правда, почему меня до сих пор на этом не поймали, но думать вообще трудно, когда мозг настолько затуманен
Прополоскав рот и умывшись, я тяжело приваливаюсь к мраморному бортику широкой ванны, даже не допуская мысли о том, как сожалею, что не могу здесь утопиться. Во-первых, не позволят, быстро вернув назад, да ещё и добавят, чтобы больше не делала глупостей, а во-вторых, мне просто нельзя умирать, даже если иногда я об этом мечтаю. Моя клятва помочь Инрему вернуть былое величие, избавив его от чёрных жрецов, не исполнена, и хоть голоса Антаррэль я больше не слышу, уверена, богиня всё ещё слышит меня, и каждый день я обещаю ей, что обязательно выберусь и отомщу всем, кто замешан в этом тысячелетнем заговоре