Старейшины учат нас не прикасаться к нашей еде, но то, что они не разъяснили нам, когда мы были маленькими чешуйчатыми детенышами, заключается в том, что, если мы прикоснемся к нашей еде, есть редкий шанс, что мы сможем с ней связаться. Конечно, я узнал причину этого правила, когда стал старше, но раньше я пренебрегал правилами, и еще ни разу не попал в узы.
В идеальном мире пища была бы очень прочно отделена от категории «пара». Природа, например, не поставила бы меня в пару с овцой. Однако есть много съедобных предметов, которые также могут активировать брачную связь, и из-за этого их избегают любой ценой. Возьмем, к примеру, человека. Мои драконы стараются держаться как можно дальше от этих существ, чтобы предотвратить случайное соединение. Если вы наткнетесь на одного из них и будете очень голодны, сначала приготовьте его, а потом поднимите. Никогда не пытайтесь изменить порядок, потому что быть случайно спаренным с человеком это ограничить свою продолжительность жизни до продолжительности жизни вашего одурманенного партнера.
А все люди тупицы. Ни один дракон в здравом уме не захочет быть привязанным к двуногой пище.
И все же я здесь, в здравом уме, и вместо того, чтобы проклясть себя простым человеком, превзошел самого себя на много лиг. Я связал свою душу с получеловеком, полурыбой.
Эта тварь, которую я держу в руках, воплощение сказок и легенд. Сначала я охотился на нее с намерением поглотить ее тело.
Моя пара должна была стать моим обедом.
Мой желудок сжимается, отвратность этой мгновенной возможности буквально возмущает меня теперь, когда она моя пара.
Брачная связь это очень сильная вещь между драконами.
Но если дракон оказывается связанным с существом, отличным от дракона, то брачная связь может быть односторонней. Дракон все равно будет обожать свою пару...
В то время как пара может вообще ничего не чувствовать к своему дракону.
Единственное утешение, которое у меня есть в данный момент это то, что моя пара проявляет ко мне множество чувств. К сожалению, все эти выражения коренятся в страхе.
Страхе передо мной.
Я говорю себе, что это только начало. Конечно, терпеливый, преданный мужчина может превратить страх в любовь.
Осторожно зажатая между моими когтями, моя пара начинает плакать. От звука ее рыданий мое сердце болезненно сжимается.
Тссс, успокаиваю ее. Я не причиню тебе вреда, клянусь я.
Тогда верни меня обратно! Пожалуйста, пожалуйста, верни меня обратно к моим сестрам, умоляет она.
Я ненавижу слышать что-нибудь плачущее. Я вернул фавнов в их стада, а маленького тролля на его родной мост, потому что не знал, что он так молод, и чувство вины не позволяло мне съесть его, как только узнал, что украл маленького
ребенка с того места, где он искал пищу рядом со своей матерью. Вот почему я стараюсь никогда не давать своей еде возможности говорить. Мое сердце иногда бывает слишком нежным, чтобы слушать их плач только для того, чтобы потом наполнить ими свой живот. Вот почему я всегда должен готовить еду сразу же. Но эй! Немного хороших новостей, теперь, когда я связан, я не буду связываться ни с кем другим. Это особенно поднимает настроение, потому что иногда мне нравится немного взбодрить свою еду.
Я достиг поверхности скалы, которая является домом для меня, и я бью крыльями, чтобы дать мне подъем, когда вытягиваю задние лапы, чтобы поймать выступ скалы, который образует посадочный насест. Я стараюсь не толкать мою новую пару, но она задыхается и всхлипывает сильнее, вероятно, ожидая, что ее конец скоро наступит, когда мы приземлились.
Звук испуганных слез моей пары обрушивает на мою голову целые миры самобичевания.
Когда дракон Хохлатый Мерлин это я берет себе естественную пару, она наш собственный вид, или близкий к нему. Когда дракон берет человека случайно что случается нечасто, особенно в недавней памяти ну, для этих пар дракон может принять форму человека, чтобы соответствовать своей бескрылой, недолговечной паре. Связь могла бы (теоретически, я полагаю) быть счастливой, поскольку дракон в человеческом обличье и его жалкий спутник (человек как таковой) сосуществуют достаточно хорошо. По крайней мере, природа меняет форму дракона, чтобы гарантировать, что они совпадают.
При этой мысли ужас ударяет меня, как застывший кастинг.
...Вы не знаете, что такое кастинг? Вы, дорогой читатель, должно быть не дракон. Или, по крайней мере, не в драконьей шкуре.
Хохлатые Мерлины, как я, отрыгивают не перевариваемые кусочки нашей еды, называемые «кастингами». В основном мы рубим спрессованные шарики из костей, перьев и кусочков меха, которые не проходят через наши системы. Хохлатые Мерлины также собирают наши гранулы и хранят их. Это привычка, которая заполнила почти половину моей пещеры, коллекция, которую я надеялся однажды с гордостью разделить со своей парой.
Если бы естественная ипостась моей пары была бы драконом, она была бы в восторге от моих спасенных отливок.
Но русалки не превращаются в драконов. И драконы тоже...
Моя пара и я обречены.
Я не могу принять форму половины рыбы.
Я не могу жить в море.