Мир осторожно поднял старое издание, прочитав на обложке:
«Зельеварение». Такая красивая девушка и увлекается травами?
Его высочество не лукавил незнакомка и в самом деле была красива. Темные, блестящие волосы обрамляли тонкое личико, почти черные глаза были широко распахнуты, но светились острым умом, так редко встречавшимся у архан, а фигурка и вовсе великолепна: пышная грудь, тонкая талия, упругие, обтянутые платьем бедра и длинные ноги с изящными лодыжками.
При этом она так мило краснела, что принц не выдержал и съязвил:
Думаю, виссавийцам не понравится такое отношение к их книгам.
Прошу прощения, не могла удержаться, промямлила девушка.
Удержаться от чего?
От чтения. Тут столько всего, столько! И куда только стеснительность делась? Говоря о книгах, девушка вдруг расцвела, залившись восторженным румянцем. Бегая вдоль стеллажей, она касалась пальцами то одного, то другого корешка, восторженно шепча все новые названия.
Мир не слушал. Он наблюдал за незнакомкой и почему-то вспоминал черную кошку, которую когда-то видел в одном из городских трактиров. Кошка сидела на подоконнике, свесив хвост и смотря на принца осуждающим взглядом. Потом вдруг поднялась, сладко потянулась, выгибая спину, прыгнула принцу на колени.
Эта незнакомка была похожа на ту кошку: черноволосая, гибкая, с пронзительными глазами. И голос ее был подобным мурлыканью: глубоким и насыщенным. Он так глубоко проникал в душу Мира, что различать слова он начал далеко не сразу:
Моя мама травница. Она многое рассказывала, но это! Вы смотрите она выхватила из рук принца книгу и живо отыскала нужное место, тыча пальчиком в тщательно прорисованное изображение какой-то травки, чертову траву лучше собирать в полнолуние. И на влажном лугу, там, где похоронен невинно убиенный. Лучше младенец!
А вы, моя дорогая, ведьма! усмехнулся принц. Говорите об убиенных
младенцах так спокойно, тогда как девушке вашего положения не пристало
А о чем пристало? надула пухлые губки незнакомка.
Ну о платьях, об украшениях, о моде?
Вот как! Рожанки не смейте травоведением заниматься, ибо низкорожденным запрещено, арханы даже не думайте, ибо не пристало.
Так кому же этим заниматься-то?
Почему бы не виссавийцам? продолжал насмехаться принц, которому нравились пылающие огнем глаза девчонки.
А вот сам телохранитель наследного принца, говорят, не чурается, парировала красавица, отбирая у Мира книжку. И вообще, никто не запретил
Это Тисмен-то? чуть нахмурился принц. Что-то ему совсем не понравилось восхищение в голосе незнакомки. И чем это только тихоня зеленоглазый заслужил?
Ну да, телохранитель оригинал, неожиданно более едко, чем то было необходимо, сказал принц. Ему все больше со зверюшками, людей он не любит. Вижу, вы его неплохо знаете
Ну что вы, девушка пожала плечами. Кто я, а кто он? Он телохранитель самого принца, я простая архана. Таких как я принцам даже не показывают.
Ну и зря. Вы прелестны.
А вы врун. Глазки, архан, другим стройте, а я ваши штучки знаю! Мужчины!
Принц опешил таким тоном с ним еще никто не разговаривал.
Раньше, чем он очнулся от удивления, незнакомка легкой тенью выскользнула из библиотеки.
На следующий день, вне обыкновения, Мир вновь не послал за книгой хариба, а явился в библиотеку сам. Но, к его огромному разочарованию, незнакомки там не было.
Виссавия очаровывала. Впервые до конца понял Рэми, что такое быть магом и господином. Почувствовал, что такое быть одним целым с магической страной.
В клане все жило им и ради него. И если виссавийцы Рэми не замечали, то сама земля, животные, растения еще как, окружая наследника неведомой тому до сих пор любовью.
И потому он вставал на рассвете. Потому в свободное от дежурств время сбегал из замка, в густые, сочные леса Виссавии, к серебристым венам рек, к цветущим лесам и ручным, доверчивым животным.
Там он был счастлив. И в то же время понимал слишком долго продолжается это счастье. И слишком обманчив покой. Так хорошо долго не бывает
В тот вечер Рэми не мог спать: всю ночь ворочался на кровати, мучимый смутными предчувствиями. Казалось ему, что воздух застыл в предчувствии бури, хотя за окном стояла летняя жара.
После визита Рины непогода приходила только с ночью поднимался сильный ветер, лил проливной, холодный дождь, но перед рассветом все утихало.
Этой ночью дождя не было. Было душно несмотря на раскрытое настежь окно, и от запаха цветущий черемухи болела голова.
Валяться без толку Рэми устал далеко за полночь. Поднялся, не став будить Эллиса, быстро оделся, и уже привычно открыл переход.
На другой стороне дышалось гораздо легче: тут дул мягкий ветерок и слегка накапывало.
Рэми любил это место и присмотрел давно: больно уж красивый вид открывался с обрыва. Рэми прижался спиной к вековому дубу, посмотрел вдаль, на всходившее над лесом солнце и пытался понять. Почему, несмотря на все это великолепие, ему хотелось броситься прочь из клана?
Тем временем полностью расцвело и Рэми долго вглядывался в белоснежные стены замка Арама, в остроконечные башни и гадал таким ли был замок его дяди? Столь же нереально воздушным, прекрасным, или, подобно замку повелителя Кассии тяжелым и приземистым, всегда готовым к защите?