Охрана! Остановите их! кричал кто-то.
Но было поздно.
Свободное падение, Фишер, произнес Ривер. Так чувствует себя человек, когда его мир рушится.
Последний толчок, и я оказался в пустоте.
Странное чувство падение с небоскреба. Время растягивается, словно имеешь возможность осмыслить каждую секунду.
Я видел, как люди на террасе бросились к краю. Видел выражения шока и ужаса на их лицах. Камеры телефонов, направленные на меня. Двое охранников, слишком поздно прорвавшихся сквозь толпу.
За те двенадцать секунд, что я летел к земле, у меня было достаточно времени, чтобы пережить свою жизнь заново. Я видел все свои ошибки не только финансовые, но и человеческие. Я понял, как мог применить свой аналитический дар не только для обогащения.
Где-то на полпути вниз страх ушел, уступив место странному спокойствию. В моей голове проносились расчеты, бессмысленные теперь. С моей массой и текущей скоростью падения шансы на выживание стремились к абсолютному нулю.
Последняя мысль перед ударом была предельно четкой:
«Если бы я только мог начать заново, зная то, что знаю сейчас»
А затем наступила темнота.
Я резко открыл глаза. Вместо яркого света вечности передо глазами потрескавшийся потолок с лепниной и старомодной люстрой на цепях. Не светодиодной, а с настоящими лампами накаливания, излучающими теплый желтоватый свет.
Какого черта?.. прохрипел я и замер, услышав свой голос. Он звучал иначе выше, моложе.
Судорожно ощупав лицо, я понял, что что-то не так. Скулы, нос, подбородок все было чужим. Я рывком поднялся и тут же пожалел об этом. Комната закружилась, а виски пронзила острая боль.
То, что я увидел, напоминало музейную экспозицию «Американская квартира 1920-х годов».
Массивная кровать красного дерева с высокими спинками. Комод с овальным зеркалом. Настольная лампа с абажуром из цветного стекла в стиле Тиффани. На стуле аккуратно сложенная одежда: белая рубашка, подтяжки, брюки с высокой талией.
Сквозь частично задернутые шторы из плотного бархата пробивался утренний свет. На прикроватной тумбочке тикали круглые механические часы, показывавшие семь двадцать один утра. Рядом лежала раскрытая книга в потертом кожаном переплете. «О дивный новый мир» Хаксли.
Стоп. Хаксли написал эту книгу в тридцатых. Что-то здесь не так.
Я сделал глубокий вдох. Воздух пах по-другому: легкий аромат угольного дыма, смешанный с запахом кофе и чего-то еще. Туалетной воды? Одеколона?
С улицы доносились непривычные звуки: скрежет трамвайных рельсов, клаксоны автомобилей, но звучащие не так, как современные, а глубже, грубее. Зычные крики газетчиков, что-то выкрикивающих на углу.
Спокойно, сказал я себе. Спокойно, Алекс. Проанализируй ситуацию.
Я осторожно встал с кровати. Ноги казались непривычно сильными, тело молодым и гибким. Подойдя к зеркалу над комодом, я застыл от шока.
Из зеркала на меня смотрел незнакомец лет двадцати двух. Высокий лоб, аккуратно зачесанные назад темные волосы, немного угловатое лицо, глаза цвета янтаря. Ни единой морщины. Ни единого признака тридцати пятилетнего Алекса Фишера.
На комоде лежал бумажник из темной кожи. Дрожащими руками я открыл его и извлек документы: водительское удостоверение, визитные карточки и несколько фотографий. На удостоверении значилось:
УИЛЬЯМ ЭДВАРД СТЕРЛИНГ
ДАТА РОЖДЕНИЯ: 17 АПРЕЛЯ
аналитическим мышлением и пониманием рынков, редким для его возраста.»
Первый день в «Харрисон Партнеры» три месяца назад. Сотни молодых людей мечтают о такой возможности.
Уильям клянется себе, что однажды станет партнером, а потом создаст собственную фирму. Он докажет, что Стерлинги не неудачники, а победители.
Усердная работа по шестнадцать часов в день. Жизнь в съемной комнате, экономия каждого цента. Мечты о будущем богатстве и успехе. Изучение рынков до поздней ночи. Желание отомстить системе, которая отняла у него родителей.
Я судорожно вздохнул, возвращаясь в настоящее.
Этот юноша в зеркале, Уильям Стерлинг, был движим не только амбициями, но и скрытой болью, жаждой справедливости и местью. Его отец наверняка погиб, раскрыв финансовые махинации партнера, а не от несчастного случая.
Эта история была проще и понятнее. Старая как мир борьба честности против алчности, прозрачности против обмана. И теперь я, Алекс Фишер, разорившийся брокер из будущего, оказался в теле молодого человека, мечтавшего покорить Уолл-стрит.
Только я, в отличие от настоящего Уильяма Стерлинга, точно знал, что произойдет с этой системой через шестнадцать месяцев. И я мог использовать это знание, чтобы не только разбогатеть, но, возможно, и изменить ход истории.
Я снова посмотрел на молодое лицо в зеркале.
Я справлюсь лучше, чем ты планировал, Уильям, тихо произнес я. Мы покажем им всем, на что способен настоящий финансист.
Я судорожно вздохнул, и видение исчезло. Это были не мои воспоминания. Это были обрывки памяти Уильяма Стерлинга. Того Уильяма, который жил в этом теле до меня.
Взглянув на себя в зеркало снова, я заметил тонкий шрам у линии роста волос. Почти незаметный, если не приглядываться.
В коридоре послышались шаги, затем стук в дверь.