Исходя из данных советской историографии, взаимоотношения Киевской Руси и Хазарского каганата можно отчасти уподобить отношениям Золотой Орды и Руси в XIII XV веках.
Но Хазарскому каганату не удалось ни разгромить, ни расчленить могучее, объединенное под властью Киева государство, как это сделали татаро-монголы два с половиной века спустя с разрозненными ослабленными междоусобицей русскими княжествами.
Русь, как государство оседлых земледельцев, никогда не стремилась к войнам. И даже князь Святослав Игоревич, известный в истории как «неистовый воитель», по свидетельству В. Татищева, отсылая посольства к соседям, говорил: «Если хотят мира, то бы прислали послов в Киев и примирились; а если мира не хотят, то сам во пределы их приду!»
Еще в конце IX века многие славянские племена, в том числе и поляне, платили дань хазарам. А вятичи, сидевшие по берегам Оки, продолжали платить каганату «по монете от сохи» вплоть до 964 года.
В памяти русского народа кочевые орды степняков отождествлялись с огнедышащим Змеем Горынычем.
Вот этому Змею и наступил на горло русич. Наступил не босой ногой разобщенных славянских племен, а тяжелым сапогом объединенного государства. Одним могучим ударом Киевская Русь обеспечила себе выход на торговые пути Черного и Каспийского морей, к странам многоязычного и богатого Востока. Пали все хазарские крепости, запиравшие выход к рынкам Константинополя и Ду найской Болгарии. Предчувствуя гибель, Хазарский каганат вел отчаянную борьбу с Русью. Но крах паразитарного государства был предрешен. В конце концов это и произошло в 965 968 годах.
В предлагаемой книге Киевская Русь предстает перед читателем в трудную годину вражеского нашествия. Именно в такие моменты проявляются глубинные черты народного характера: самопожертвование во имя Родины, бесстрашие и одновременно источники всего сущего на земле истинная доброта и милосердие.
«Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно; не уважать оной есть постыдное малодушие!» сказал Александр Сергеевич Пушкин. Эти крылатые слова могли бы стать эпиграфом к роману С. Пономарева «Гроза над Русью».
С. А. Арутюнов, доктор исторических наук, профессор.
1. Спешит беда великая на землю Русскую
Глава первая Тревожные вести
Пахари бросали сохи в борозде и мчались во весь дух на неоседланных лошадях к стенам Переяслава. Сюда же бежали люди из соседних неукрепленных поселений. Стоял апрель весенняя страда в разгаре.
За толстыми бревенчатыми стенами крепости гулко перекликались била . Сполох!
К северным воротам, в сторону Воинова тока, не спеша выехал на толстоногом соловом коне воевода Переяслава Слуд в сопровождении сотни богатырей-гридей; сверкала кольчужная броня, червенели миндалевидные шиты, дробно стучали подковы резвых боевых коней.
Толпа расступалась, давая дорогу всадникам.
Слуд, седой и суровый, молча смотрел из-под кустистых бровей вперед по ходу коня. Он был неприступен и грозен с виду, как каменное изваяние громоносящего бога руссов Перуна.
Дружинники же его, подбоченясь, лихо сидели в седлах, перемигивались со встречными молодками гридей трудно было удивить военной грозой и тревогой: это было их жизнью, чуть ли не повседневной.
Город Переяслав стоял передовой крепостью от набегов хазар на правом берегу Трубежа, притока Днепра. Киев мог быть уверен в том, что эта твердыня не даст внезапно напасть на столицу молодого Русского государства. Орды беспокойных степняков вынуждены были оставлять здесь немалые силы, не без основания опасаясь удара в спину при продвижении в глубь Русской земли.
Несчетное число раз Переяслав выдерживал длительные осады и ни разу не был взят врагом. Десятисаженные земляные валы вокруг города, дубовые стены, а пуще того непоколебимая стойкость защитников твердыни неизменно принуждали врага к отступлению.
Отсюда в Дикое поле на передовые заставы, отправлялись сторожевые дозоры, которые вот и сейчас, задолго до появления врага, дали знать дымами на курганах о его приближении.
Сам дым говорил о многом: синий о том, что встречена небольшая орда; черный и густой означал, что надвигается большое войско и оно уже близко. Заглушая и выпуская дым несколько раз, дозор извещал, в скольких часах пути враг; попеременно подбрасывая в костер то сухую солому, то горючий сланец, отчего цвет дыма менялся от синего до черного, сторожа сообщала, что недруг наступает спешно и открыто.
Сведущему человеку сигнальные дымы были ведомы как собственная ладонь. А сведущими на границах Руси в то грозное время были все от мала до велика.
Между тем, под тревожные звуки бил люд переяславский собирался на вечевой площади. Сторожевая дружина занимала места на стенах и башнях. Туда же по тревоге, каждый на заранее установленное место, поднимались вооруженные топорами, мечами, копьями, тугими луками кузнецы и кожевники, гончары и плотники весь работный и ремесленный люд города и смерды-оратаи . Около стен, внутри крепости, разжигались костры под чанами со смолой и водой. Ратники разбирали оружие. Машинные мастера проверяли исправность тяжелых камнеметов.