Последний метры я преодолел с шиком и блеском: с баррикады метнули веревку, я догадался в нее вцепиться, рывок и я пересчитал все камни мостовой.
Хорошо, что не копчиком, но десятка полтора синяков заработал. Впрочем, что такое гематомы, если сравнивать с пулей? Попали бы мне в ягодицу, не говоря уж о худшем и прощай, наработанный годами авторитет!
Изрядно побитый и помятый, в пыли и грязи, я ввалился в штаб осады, где без «Орлов Свободы» сохранялся относительный порядок.
Они стреляли в парламентера! свое возмущение генерал Рикельме высказал почему-то мне.
Вот-вот, а мы с ними церемонимся, согласился из угла мужик с квадратным лицом и в берете с нашитой красной звездочкой.
Кабельо в портупее, надетой прямо на гражданский пиджак, и даже в сорочке при галстуке, с потерянным видом сидел над пачкой корреспонденции:
Что теперь делать с почтой?
С какой еще, блин, почтой? мандраж понемногу меня отпускал.
С почтой в Алькасар, он приподнял довольно толстую стопку писем.
Мать моя женщина, Москардо держит заложников, прикрывается женщинами и детьми, а эти благородство изображают, письма туда-сюда передают! На седьмой год пребывания в Испании местные не переставали меня удивлять, от осознания тряхнуло сильнее, чем под огнем, и я взревел:
Да вы что тут, в бирюльки играетесь?
Пришибленные акустическим ударом командиры втянули головы в плечи, а Рикельме чуть было не уронил телефонную трубку.
А в чем дело? непонимания в глазах Кабельо хватило бы на пятерых.
Да в том, что они могут передавать информацию Санхурхо или кто там! И координировать свои действия!
А я говорил, желчно заметил мужик в берете.
Он же единственный догадался выудить из кармана фляжечку и набулькал мне колпачок орухо. Адски крепкого, надо сказать, но я проглотил его, как воду.
Давайте сюда, я требовательно протянул руку и пошевелил пальцами.
Кабельо, будто загипнотизированный, передал мне письма.
Кроме этой обычная почта была?
Да, прислали газеты
Давайте тоже.
Мадридская El Socialista и барселонская Solidaridad Obrera перекочевали в мои руки.
Адреналин схлынул, накатила противная слабость:
Я, пожалуй, часа
долларов, плюс второй кандидат, плюс дополнительные расходы Еще до разговора я положил ограничится суммой в пятьдесят тысяч и названная цифра влезала с большим запасом.
Есть дело. Если исполните, получите сто тысяч песет, и я вывезу вас и вашу семью в США или Мексику, куда пожелаете.
Суэро подписался сразу же. Со вторым, домушником чуть более плотного телосложения, пришлось поторговаться, но как только он узнал, что предстоит сделать, тоже согласился:
Они убили моего брата, сеньор. И его жену.
Пока я возился с уголовниками, наши доморощенные контрразведчики занимались перлюстрацией и анализом. По большей части послания содержали уверения в том, что все будет хорошо, бытовые и семейные новости, но некоторые письма вызвали подозрения.
Возможно, это паранойя, но в двух письма есть схожие призывы молиться на Ассунту , призывы помощи от неба и указание на четвертый час
Я просмотрел тексты блин, может это код, может нет, но лучше не рисковать
Ассунта завтра, так? Нужно срочно вызвать звено «кобр» из Барселоны.
Они здесь не сядут
Есть полоса в Камаренийя, она подготовлена к приему DC-2.
Небольшой грунтовый аэродром использовали с того момента, как у нас появились самолеты тяжелей, чем «белянка», которые уже не могли садиться на шоссе к заводу. И вообще, по шоссе должны ездить автомобили, а не самолеты.
В Барселоне запрос на отправку «кобр» восприняли спокойно, чего нельзя сказать об Овьедо. У Дуррути, как только он стал во главе обороны Северной зоны, прорезались невероятное хомячество и без малого патологическая жадность. Я, конечно, понимаю, что у него задач выше крыши, что людей, ресурсов и времени не хватает, но делиться-то надо!
Удалось выцарапать всего три радиостанции и двадцать членов общества альпинистов Буэнавентура уперся и сказал, что больше не даст, ему и так не с кем перевалы держать.
До вечера мы худо-бедно спланировали атаку и занялись уголовниками.
Алькасар видишь?
Еще бы! принял от меня бинокль Суэро.
Громада замка возвышалась на крутом склоне над Тахо всего в трехстах метрах от нас.
Линзы прикрывай, поставил я ладонь над объективами бинокля.
Зачем?
Чтобы на солнце не бликовали. Увидят выстрелят.
Суэро мгновенно снял кепку и держал ее над оптикой.
Полукруглые башни видишь?
Турели-то? блеснул фортификационным термином напарник Суэро.
Они самые. Между ними двери, левая заложена полностью, правая мешками с песком. В левом простенке надо взобраться и пролезть на второй этаж
Суэро присвистнул.
Ну ты задачки ставишь, начальник
и вот по этой схеме, я развернул лист с планом Алькасара, определить, где там у них что.
Теперь в затылка зачесали оба.
Особенно, как охраняется эта сторона. Часовые, патрули, пулеметы
Хрена ли на второй? Может, на третьем пусто?
Наоборот. На третьем пулеметная точка, а на втором мы никакого шевеления не засекли. Короче, тихо-тихо пробраться туда, посмотреть и к утру вернуться обратно.